Беспощадная магия (ЛП) - [6]

Я оттолкнулась от ограды и пошла к дому. Миссис Эрнандез подметала крыльцо в двух дверях от нас, когда я пришла домой.

— Bruja-ratera! — буркнула она, убирая одну руку с метлы и чертя крест.

Я не смотрела на меня. Она как-то раз вызвала полицию, решив, что мама посмотрела на нее так, что прокляла. Ее оскорбление означало «ведьма-обманщица», если перевести дословно. Как единственная волшебная семья в районе, мы получали все подозрения и враждебность окружающих.

Когда мы были детьми, мы с Хавьером спорили, было бы лучше или хуже, если бы Разоблачение не произошло, и маги сохранили бы свои секреты. Конечно, было сложно не считать, что было бы хуже, ведь иначе Конфеды не устроили бы проверки, не посчитали бы маму с папой не просто «ощущающими», и они не оказались бы в одном волшебном классе, не встретились бы, и тогда мы и не родились бы.

Как только я выучусь в колледже и получу разрешение использовать талант на работе, мы сможем переехать. Семей с новой магией было не так и много, но точно должен быть район дружелюбнее.

Я поднималась по лестнице в духоте, вытащила резинку из кармана джинсов и стянула темные волосы в хвост, длины едва хватило на это. В нашем здании не было ветерка. Моя футболка промокла, когда я добралась до третьего этажа.

Маленький белый конверт был прикреплен к двери квартиры. Я не дышала. Мое письмо было уже тут.

Я отцепила его. Нечего переживать. Я три года бывала в академии магов Манхэттена, где я хотя бы могла пользоваться библиотекой, после уроков каждый день. И до этого мистер Джонс сказал, что я была самым сильным талантом в его классе. Сильнее последнего ученика, отмеченного Конфедерацией как Избранный.

Тот бывший ученик был теперь магимедическим консультантом всего штата. Парень был из Манхэттен-Бронкса, и в прошлом месяце его назначили советником майора. Конфеды давали нам чуть больше пространства, когда мы проявляли себя достойными.

Я сжала конверт, прошла в тесную гостиную.

Мама вышивала блузку за столом, который считался обеденным, когда она не работала. Она устроилась среди лучей солнца из узких окон и была будто в мирах отсюда. Это впечатление не пропало, даже когда она подняла голову и улыбнулась мне. Даль осталась в ее глазах.

— Это было необходимо, cariño? — сказала она, кивая на окно.

Она видела дракона. От этого я неожиданно ощутила трепет.

Давным-давно мы с Хави возвращались из семейных поездок в местную библиотеку с фантастическими книгами с картинками. Мы весь день оживляли иллюстрации, и мама с папой хлопали. Порой Хави сидел с улыбкой и просто смотрел, но не расстраивался, что не успевал за мной. Он всегда был моим лучшим зрителем.

— Мне казалось, что так нужно, — сказала я. — После того, что… — имя Хави застряло в горле. Если мама — да и папа — жили теперь отчасти где-то еще, то место это звалось Горем. И это уже было моей виной.

— Ты знаешь, что я говорила о сдержанности, — сказала мама, но ругала мягко.

Потому я никогда больше не показывала ей свои способности. Ей не нравилось и то, что я часто бывала в Академии. Она не запрещала, но и не скрывала свое недовольство. Она не понимала, почему мне так важно было делиться магией. Как она могла, если она не слышала толком магию?

Она посмотрела на конверт в своей руке. Она отложила блузку.

— Оно пришло.

— Ага, — я крепче сжала конверт. Я не знала, думала ли она о первом разе, когда увидела своего ребенка с конвертом.

— Ты его еще не открыла.

— Открою. Просто… это как финиш.

Мама подошла и прижала ладонь к моей спине.

— Что бы они ни решили, это не определяет то, кто ты, — твердо сказала она. — Есть много путей к счастью.

Я напряглась.

— Думаешь, я сделала не достаточно, чтобы меня приняли?

— Думаю, если кого и должны избрать, так это тебя, — сказала она. — Но тебе не стоит надеяться только на это. У тебя в любом случае может быть хорошее будущее.

Они с папой были с приглушенной магией.

«Сначала все было… в помехах, словно почти оглох после того, как слышал все громкие звуки, — сказала она, когда я спросила у нее, как это ощущалось. — Ты знаешь, что магия там, но не можешь ее разобрать. После нескольких недель помехи сливаются в одну ноту. Ты можешь добраться до магии сквозь нее, но остальное не слышишь».

Они даже казались довольно счастливыми. Судя по их словам, их таланты были относительно слабыми, как у многих новых магов, так что, может, они и не надеялись на большее. Магия, которую им оставили, все еще была полезной.

Талант мамы стал ближе к нитям и ткани, ее стежки были крепче, чем у любой машины. Она продавала одежду онлайн, и этот доход был лучше, чем когда она работала в химчистке. Папа ладил с кулинарией, но это ему не помогло в профессиональном плане, ведь рестораны не хотели рисковать, вывешивая рекламу, что их еду готовят магией — многие простаки паниковали, что магия попадет в их тела — но я знала, что для него много значило то, как мы ели его блюда за семейными ужинами.

Но мне было сложно представить, что я буду видеть один цвет или ощущать один вкус. У меня даже выбора не будет. Конфеды, насколько мы знали, решали даже это.

«Думаешь, это просто совпадение, что мама с папой идеально подошли для помощи на дому?» — как-то раз сказал Хавьер.