Беспокойный отпуск - [10]

— Да, что ты тетя Нора? Ну какие оборотни, 21 век на дворе.

Она махнула на меня рукой.

— Да я и сама не верю, вот только люди в городе говорят. И еще говорят, что все дорожки к больнице ведут, к доктору нашему.

Вот это было по-настоящему плохо. Глупых людей везде много, но, если они от страха начинают искать виноватых, жди беды. Если бы мы сейчас сидели, где-нибудь на питерской кухне, я бы на слова соседки даже внимания не обратил, но здесь в этих диких местах пьяным мужикам может прийти в голову все, что угодно. Мне совсем не хотелось, чтобы какой-нибудь алкаш взял обрезок трубы и пошел разбираться с оборотнем — Лидским.

— Тетя Нора! Коля весь город лечит, скольких людей с того света вытащил, а вы его в душегубы записали.

Соседка вздохнула.

— Да я понимаю, что ерунда все это, вот только пусть он поосторожней будет. Народ много чего по темным углам шепчет. Я и говорю, скорее бы поймали собаку эту проклятую, пока не случилось ничего.

Когда она ушла, я задумался.

Нора Петровна, хотя и была женщиной простой и в институте не училась, но всегда отличалась умом и главное, живой житейской мудростью. Конечно ни в какую нечисть она не верила, и разговор этот завела исключительно для того, чтобы предупредить меня о том, что у местных, от страха, стал ум за разум заходить. Зная не понаслышке, на что способен пьяный работяга, она решила через меня предупредить Лидского. Ах да тетя Нора!

Я улыбнулся и стал звонить Коле.

Сначала он долго не брал трубку, но потом все-таки ответил недовольным голосом.

— Да! Слушаю!

— Привет! Это Хвостов.

— Привет! Что ты трезвонишь, словно случилось что-нибудь? Я из ванной в одном полотенце выскочил.

— Да хотел узнать, где ты — дома или на работе.

— Дома, спать собираюсь ложиться. Мне завтра рано вставать.

— Так больница в девять открывается.

— Ну, а мне раньше надо быть, к семи, — огрызнулся Лидский, — все пока, я пошел, а то вода остынет.

— Пока.

Он отключился, а я подошел к окну и выглянул во двор. На улице стемнело, горели редкие фонари. Интересно, зачем это Коле понадобилось идти в больницу в такую рань? Наверно у него свидание с пухленькой медсестрой, хочет побыть с ней хоть несколько часов перед началом рабочего дня. Вот и хорошо, подумал я, вот и молодец.

Я задвинул занавески и включил телевизор.

Утром я отправился на кладбище. Для того, чтобы добраться до погоста мне пришлось сначала долго ехать на автобусе, а потом пройти около километра по проселочной дороге.

Кладбище было старым и занимало довольно приличный участок соснового леса. Решетку обновили, покрасили домик сторожей и повесили новые чугунные ворота.

Нора Петровна подробно рассказала мне, где найти тетину могилу и даже нарисовала карту, поэтому я почти сразу нашел нужное место. За могилой явно следили. Возле черного гранитного камня с именем, датой рождения и смерти, была вкопана стеклянная банка, из которой торчали засохшие хризантемы, а в изголовье, прямо в песок были воткнуты, поблекшие от непогоды, искусственные цветы.

За лето все заросло сорняками, поэтому первым делом я вырвал и выкопал, заранее припасенным садовым совком, разросшиеся люпины и какую-то непонятную траву, убрал из банки сухие цветы, а на их место поставил белые розы. После того, как я расчистил пространство, помыл и протер камень, могила стала выглядеть по-другому.

Занимаясь своим нехитрым делом, я мысленно разговаривал с тетей и просил у нее прощения за свое долгое отсутствие.

Когда работа была закончена, я еще раз оглядел могилу, поправил цветы, кивнул, словно прощаясь с живым человеком и быстро зашагал к автобусной остановке.

Почему-то мне казалось, что на «том свете», тетушка обязательно мне все выскажет и про долгое отсутствие, и про обидное невнимание к родне. Ну и ладно, я был бы совсем не против такой встречи.

Вечером я зашел к Норе Петровне. Хорошо, что я не успел поужинать, потому что меня сразу усадили за стол и стали угощать пирожками с картошкой. Пекла тетя Нора часто, любила угощать приятелей и соседей. Особенно ей удавались пирожки и ватрушки. Надо признаться, выпечка получалась у нее намного лучше, чем остальная еда. Машка конечно отвертеться от супа или тушенных овощей не могла, но мне обычно удавалось вовремя сбежать.

Мы засиделись на кухне, обсуждая последние новости. Телевизор у тети Норы работал весь день и выключался только на ночь. Она к этому давно привыкла и уже не обращала внимание на то, что показывал городской кабельный канал. Среди рекламы и занудных выступлений представителей городской администрации, пространно рассказывающих о проделанной работе, мне бросился в глаза задумчивый усатый дядька, в плаще и берете, который на полном серьезе обсуждал с корреспондентом возможность появления в городе настоящего оборотня. Сначала я подумал, что это какой-то розыгрыш, но скоро стало понятно, что гость программы и не думает шутить.

— Бред какой-то, — сказал я, — уже и по телевизору об оборотнях заговорили. Скоро начнут ведьм на кострах сжигать.

— А, это краевед наш, Борис Борисович, — улыбнулась соседка, — он человек знающий, настоящий музей открыл, раскопками занимается.