Бесноватый Цесаревич 6 - [63]

Ну не рассказывать же всем, что у меня есть собственная разведка. Александр о чём-то догадывается, но остальные пусть думают, что мои люди специализируются на коммерческом шпионаже.

– Но это полбеды, – продолжаю, глядя на покрасневших от стыда или гнева генералов, – Как вы собираетесь решать турецкий вопрос? Мирный договор с Портой заканчивается через два года. Несмотря на все наши усилия, визирю Байрактару удалось успокоить страну и навести порядок на большей её части. Османы потеряли Палестину, часть Сирии и Междуречье, но смогли остановить продвижение персов, грузин и горцев. Вы можете гарантировать, что через год они не подпишут мирное соглашение с Каджарами? Далее Стамбул спокойно задавит наших кавказских союзников. А ещё через год стопятидесятитысячная армия обрушаться на Балканы и выдавит нас за Дунай, если не Днестр. Где план по противодействию нашему южному врагу? Почему вы не скоординировали действия черногорцев, сербов и болгар с русской армией, расположенной в Добрудже? Как обстоит дело с венграми? Трудно переоценить помощь, которую они могут оказать нам в грядущей войне. Большая часть австрийской армии точно будет занята мадьярами. Ещё есть Мекленбург, королевство Словения, морейцы и наша Средиземноморская эскадра, наконец. Это немалые силы, которые не имеют чёткого плана действий. Вы меня жутко разочаровали, господа штабисты.

Я своей вины не снимаю. Сама структура Генштаба была прописана не совсем конкретно. Министерством обороны у нас руководит древний Салтыков, который сейчас болеет. Вот товарищи и решили, что теперь именно они главные в русской армии. Нет, надо срочно вытаскивать Барклая из Европы и назначать его министром. Генштаб пусть занимается своей работой, а Михаил Богданович будет осуществлять общее руководство. Я всегда был против кандидатуры нашего с братом бывшего воспитателя в качестве министра обороны, но Александр настоял на этом назначении. Вернее, князь просто переместился из кресла президента Военной коллегии в министерское. Это я и донёс до брата, когда мы остались наедине.

– Так ты сам был ярым сторонником этой идеи Суворова, – не преминул упрекнуть меня Александр, – Вот штабисты и получили почти всю власть. А наш князюшка больше занимался обеспечением армии продовольствием и снаряжением. И неплохо справлялся, как бы ты его ни ругал. Но даже я вижу, что у нас наметилась ситуация как в басне Крылова про лебедя, рака и щуку.

– Согласен, здесь больше моей вины. На определённом этапе вполне хватало прежней системы управления войсками. Тем более что на местах вся власть была у командующих. Давай называть вещи своими именами. Реформу в армии и её перевооружение проводил я, фактически выполняя обязанности военного министра, при твоём непосредственном руководстве. Деление на округа, Генштаб, академия, тесты, ценз, реорганизация интендантской службы, создание новых видов войск и многое другое были на нас с тобой. Салтыков только выполнял команды и делал это неплохо, не спорю. Но в итоге мы запутали ситуацию, которую сейчас можно назвать безначалием. Вот и назначим военным министром грамотного человека. Пусть Барклай выстроит вертикаль, разделит полномочия и готовит Россию к тяжёлым испытаниям.

– Думаешь корсиканец решиться напасть? Какой в этом смысл?

– Ты не знаешь его характер. Для него крайне важно определить сильнейшего. В противном случае он никогда не успокоится. В мире больше нет силы, кроме России, способной противостоять его притязаниям на мировое господство. А он бредит именно доминированием Франции во всём мире. В Европе амбициям Бонапарта уже тесно. Англия практически уничтожена, остаётся только Россия.

Мы ещё долго беседовали с братом, обсудив множество тем. Давно нам не удавалось так плодотворно пообщаться. После жарких споров решили, что новым военным министром будет не Барклай, а Толстой[2]. Граф входил в ближайшее окружение брата, который не видел иной кандидатуры на данный пост. Спорить я не стал, так как кандидат был не так плох. Пётр Александрович был весьма толковым командиром и администратором. Он с отличием закончил академию и занимал сейчас должность зама Салтыкова. В свою очередь, Барклай становится начальником Генштаба. Может, так и лучше. Окончательное утверждение пройдёт на заседании Госсовета. Обсудив с Императором ещё десяток менее важных вопросов, мы расстались весьма довольные друг другом.

По дороге домой обдумал сложившийся расклад и не нашёл в нём особых изъянов. В принципе я сам виноват, что запустил ситуацию. Ещё вовремя не понял, что Розенберг совершенно перестал тянуть Генштаб. Посмотрим, на что способен новый начальник. Но теперь все значимые кадровые назначения Генштаба будут утверждаться мною. Особенно это коснётся разведки.

А дома меня ждал сюрприз. Вернее, очень неожиданная гостья. Мраморный дворец посещают разные люди, в том числе высокопоставленные. Поэтому разнообразные кареты и возки с сопровождением частенько стоят перед центральным входом. Вот я и не обратил внимание на герб и форму охраны. На входе Ильин доложил, что гостья ждёт меня в кабинете. Я так устал, что даже не стал уточнять, кто эта дама.