Бесноватый Цесаревич 6 - [110]

Не знаю, сколько ещё пафосной чуши хотел произнести разошедшийся Бонапарт. А ведь он действительно не совсем здоров. Маниакальная идея поработить всех вокруг ещё никого до добра не доводила. Прервал же его шум, исходящий от собственной свиты, а ещё две сигнальные ракеты. Это я решил подстраховаться, вдруг какая-то группа не сможет подать сигнал.

И ещё он не учится на собственных ошибках. Ведь знает, что у меня собственный кодекс, который часто расходится с современными понятиями о чести. Да и охрану можно было подготовить. Какой смысл тащить с собой десяток офицеров и двадцать военных жандармов, если они неспособны распознать простенькую засаду? Я же приехал только с одним денщиком, показывая свои мирные намерения. Хе-хе. Может это и расслабило сопровождение Наполеона. Поэтому сейчас их методично уничтожали люди в камуфляже болотного цвета. Сначала охрану расстреляли из небольших арбалетов, затем взяли в ножи. Обошлось без единого выстрела. Ну прямо маэстро от убийства, коими и являлись мои егеря, руководимые лично Богданом.

Бонапарт стоял и хлопал глазами, ничего не понимая. Вернее, он просто не мог осознать, что такое может произойти. Вся расправа заняла не более минуты, и вот егеря дорезают последнего офицера, оказавшегося весьма подвижным и умелым фехтовальщиком, неплохо скрывавшимся за корпусом лошади.

В этот момент с разных направлений лагеря Великой армии начали раздаваться звуки выстрелов и взрывов.

– Что это? – растерянно спросил Наполеон.

– Отряды диверсантов уничтожают штабы и командование вашей армии вплоть до дивизий и полков. Вы не переживайте, – говорю максимально ласковым тоном, будто передо мной ребёнок или умственно отсталый, – Ваш отказ от встречи ничего бы не изменил. Просто я дал вам шанс сохранить тысячи жизней. А вообще, поразительно как французское командование самонадеянно и беспечно. Ведь мы уже один раз преподали вашим генералам урок диверсионной войны. Но с тех пор они не озаботились нормальными охранными частями. Да, выросло количество жандармов и из обоза убрали всякую сволочь. Только что они могут противопоставить подготовленному диверсанту? Вот и сегодня союзная армия останется без значительной части запасов пороха.

– Безумец! Никто не простит такого варварства! Вы станете парией в собственной стране! – товарищ начал потихоньку приходить в себя.

– Странно, что один излишне возомнивший о себе корсиканец до сих пор не понял простой вещи. Мне плевать на все условности и правила. У меня есть цель – вывести Россию из многолетнего застоя и освободить свой народ. Ради этого я готов не только ко всеобщему порицанию, но и к смерти. Это вы сейчас побежите к своей армии и станете командовать, отправляя на смерть тысячи людей. А я встану в строй рядом с простыми солдатами. В этом вся разница. Вам нужна власть, дабы тешить своё болезненное самолюбие. Мне же она необходима для реформирования своей страны. Пшёл вон!

– Что? – Наполеон реально не понял моих слов.

– Идите вон, чего здесь неясного.

Не веря, что его отпускают Бонапарт нелепо и смешно взобрался на лошадь. Явно забыл, как это делать без слуги, держащего стремя. В этот момент со стороны лагеря союзников в небо взмыл столб чёрного дыма, сопровождаемый громким взрывом. Корсиканец ещё раз посмотрел на меня и поскакал в направлении своей армии.

– Готовсь! Огонь!

Наш редут взорвался грохотом от сотен выстрелов и позиции заволокло едким дымом. В пятидесяти метрах поредел строй синемундирников, что никак не отразилось на их решимости наступать. В этот момент нас накрыло очередным попаданием артиллерии, и рядом начали рваться гранаты. Особого вреда они не нанесли, но помешали всем солдатам перезарядить ружья. Залп уже со стороны французов нисколько не смутил выборжцев. Окопались мы неплохо и личный состав особых потерь не нёс.

– Приготовить гранаты! – ору как сумасшедший хриплым голосом, мою команду сразу продублировало несколько человек, – Выдернуть запал! Бросай! В укрытие!

Сотни гранат плотно легли в наступающие ряды французов и начали взрываться. Над головой пролетели осколки, не зря был приказ пригнуться.

– Готовсь! Огонь! – опять кричу своим солдатам.

Дым и пыль помешали увидеть, что на самом деле твориться у противника, но это не важно.

– Вперёд! – выхватываю шпагу, и держа в другой руке пистолет, устремляюсь в сторону французов.

А вот теперь у меня нет никаких сомнений в победе. Пусть локальной и на небольшом участке. Нет ещё в мире приёма против лома под названием штыковой удар русской пехоты. Быстро пробегаю пару десятков метров и со всем остервенением разрубаю голову немного потерянного француза. Рядом лютует Богдан и остальные егеря.

– Бегут суки! – рычит кто-то справа от меня.

– Вперёд! Ура! – крики перемешались со стонами и хрипами умирающих людей.

Сейчас главное – не увлечься атакой, попав под залп французской шрапнели или картечи. Командую отход, и большая часть солдат с неохотой разворачивается в сторону наших позиций. По дороге забираем всех раненых и убитых русских солдат. Если есть возможность кого спасти, то надо делать это прямо сейчас. Благо полевые госпитали разбиты практически в расположении укреплений.