Бесноватый Цесаревич 6 - [103]

– Скажу вам одно, Константин Павлович, – чиновник ответил после долгой паузы, – Мы делаем нужное дело. Разочаровывался ли я в выборе? Нет. А вот в людях постоянно, так что даже за державу обидно. Но потом понял, что другого пути просто нет. Я внимательно читал ваши статьи каким образом в Европе насаждалась нынешняя законопослушность. Казнимые за пару пенсов дети или продаваемые в рабство бродяги не самые ужасные деяния тамошних властей. Да и сейчас в Европе не так гладко, как нам пытаются преподнести. В России же семьдесят лет никто толком не боролся с казнокрадами и прочими ворами. При Петре Великом окружение Императора тоже позволяло себе много непотребств. Значит, речь идёт уже о столетиях беззакония. Только тотальный террор, и постоянные обличения преступников в газетах, начали давать результат. Очень хорошо помогает подготовка новых кадров. Молодёжь приходит служить стране, а не своему карману. Ранее я думал, что это ваша блажь, которая ни к чему не приведёт. Только вы оказались правы. Если людей правильно воспитывать, давать им верные ориентиры, то ситуацию в обществе можно переломить. Если бы я в это не верил, то давно попросил Его Величество об отставке. Вас же молю не сходить с выбранного пути. Для многих людей вы маяк, который даёт им свет и надежду. На Руси ещё много всякой грязи, которую необходимо вычищать и нам нельзя останавливаться. Если люди перестанут верить в торжество справедливости, то Империя опять скатится в болото воровства, кумовства и мздоимства.

Вино я допивал в одиночестве. Мясоедов ушёл спать, всё-таки дяденьке уже за шестьдесят и выпил он немало. Если уж человек, от которого отказалась собственная семья, говорит, что мы на верном пути, то это многое значит. И нет у меня никакого права проявлять колебания и прочие рефлексии. Я этот Крестовый поход начал и должен идти до конца. Далее моё знамя подхватит молодое поколение, которое воспитано на новых идеалах. Мне до сих пор не верится, что можно сделать Россию страной, где во главе угла стоит закон. Но огромное количество людей в этом уверены, а значит, я обязан продвигать эти идеи хотя бы ради них.

Через два дня мне стало уже не до разного ворья, хоть и знатного. Я и казнь пропустил, сорвавшись в Херсон. С Рафаиловичами и сволочью помельче пусть разбираются уже местные органы. Полиция и прокурорские понимали, что замараны творящимися в городе непотребствами. Многих ждёт увольнение и суд, но сейчас они готовы землю рыть, лишь бы оправдаться. Вот пусть и покажут свои умения. Не могу же как нянька контролировать каждое дело.

Мне пришлось уехать по очень веской причине. Пришло сообщение из столицы, что Александр утвердил план будущей кампании против Наполеона. В ближайшие дни должен приехать Волков и нам надо запускать свою операцию, которая готовилась более двух лет. По большому счёту моя здешняя жизнь подошла к финальной развязке. И я к ней готов. А далее уже как карта ляжет.

Глава 20

Май – сентябрь 1813 года, Херсон, Российская Империя. Февраль 1814 года Краков, Королевство Польское.

– У меня такое ощущение, что мы прощаемся навсегда.

– Я не буду бросаться в атаки впереди войск. Обещаю, – безбожно вру жене, – У меня ещё много дел, поэтому постараюсь вернуться живым и здоровым.

Анна полулежала на мне, положив подбородок на руки. Печальные зелёные глазищи смотрели с укором, разрывая душу пополам. Глажу её по спине и не знаю, чего ответить. Да, я действительно прощаюсь, потому что ухожу на войну. Мне ведь пришлось отправить практически на верную смерть три сотни егерей, которые для меня не просто солдаты. Это мои боевые побратимы. Со многими мы били французов ещё в Швейцарии четырнадцать лет назад. Последнюю группу диверсантов я лично проводил ещё две недели назад и сам начал потихоньку собираться. Крепко прижимаю к себе всё ещё красивое и желанное тело, зарывшись в копну густых волос. Мысленно же переношусь назад в лето, которое отняло у меня просто массу сил.

После получения пакета от Александра с планом кампании против Наполеона, всё завертелось как юла. Моя основная задача заключалась в организации снабжения армейских магазинов в приграничной черте, которые надо было заполнить максимально незаметно. Далее надо обеспечить передвижение войск, но уже ближе к началу боевых действий. А это множество саней и фур, которыми необходимо снабдить гарнизоны. С учётом того, что польская разведка не дремлет и на западе Югороссии хватает сочувствующих среди местных поляков и униатов, то задача усложнялась. Но для этого в проблемных губерниях действовала армейская контрразведка с пограничниками и ещё в мае выдвинулись специальные команды егерей. У контрабандистов и шпионов сразу настали трудные времена.

А ещё была Венгрия, которую мы последние годы накачивали оружием, обучали офицеров и сержантов, в первую очередь артиллеристов, и помогали с амуницией. Продовольствие наши союзники закупали, но по заниженной цене. Всё это тоже нужно было сохранять в секрете, по крайней мере, не афишировать. Со специальным венгерским послом я тоже встретился тайно в порту Херсона. Атилла Баттьяни представлял одно из семи семейств, которые фактически правили дунайской державой.