Бесконечная утопия - [14]

– Хорошая машина, – сказал Джошуа.

– Конечно. «Чумовая».

– Не буду спрашивать, сколько ты заплатил, чтобы полететь на ней. Или, если на то пошло, как ты заработал столько денег, с твоим-то образом жизни.

– Ты ничего не знаешь о том, как я зарабатываю на жизнь. Слушай, я здесь ради тебя, как ты просил. Ты хотел, чтобы мы побыли вместе. Хорошо. Полет – мой подарок, папа. С днем рождения. Но за каким чертом ты это делаешь?

– А почему нет? Мне пятьдесят. Я всю жизнь странствовал по Долгой Земле. Почему бы не пересечь сто тысяч миров за сутки? Почему не отметить юбилей таким фортелем, пока я еще могу?

– Мне жаль это говорить, но я уверен, что рекорд скорости ты не установишь.

Джошуа пожал плечами.

– Мне плевать на сравнения. Меня никогда особо не волновало, что думают обо мне другие, если они меня не трогают.

– А может, стоило, папа. В смысле, как сказала мама, ты мог бы отметить свой день рождения как-то по-другому, а не здесь, в одиночестве.

– И как же? Барбекю?

Джошуа искоса взглянул на сына. Панель управления мягко освещала его лицо.

– Теперь ты говоришь как твоя мать. Или дедушка. Когда-то Дэн хотел стать пилотом твена. А стал стригалем Родом, который знает все на свете.

– Ради бога, – раздраженно ответил Род, – я хотел водить твены, когда был маленьким мальчиком. И я водил, какое-то время. Но теперь нет возможностей, и тебе это известно.

Это была правда. Твены еще летали в пределах определенных районов, особенно между более индустриальными Ближними Землями, но крупный маршрут от Базовой до Вальгаллы, «Долгая Миссисипи», соединявший миллионы миров мостом торгового и культурного обмена, был фактически уничтожен взрывом Йеллоустона. И потом, после катастрофической зимы 2046 года и новой волны эмиграции с пострадавшей Базовой, торговля на Долгой Земле в основном сократилась до бартера на сравнительно коротких расстояниях.

И все равно, одно дело – поменять карьерные планы, и совсем другое – изменить имя.

Помедлив, Джошуа сказал:

– Знаешь, я думаю, твоя мама расстраивается из-за того, что ты взял имя дяди.

– Это мое второе имя. Вы сами мне его дали.

– Это правда, но…

– Это тщательно скрываемая тайна Гринов, да? Джек – великий политический активист, мама – акушерка. Когда-то они совершили героический переход, а теперь являются душой Перезагрузки. Но они бросили своего сына-фобика на Земле, и посмотри, что с ним стало в итоге.

После того как оставшийся дома восемнадцатилетний брат Хелен вместе с террористами – противниками переходов взорвали ядерную бомбу в Базовом Мэдисоне, штат Висконсин, его приговорили к пожизненному заключению. Он не так давно умер от инфекции, которую подцепил в больнице. Джошуа потрясло осознание, что тот совершил свое единственное ужасное преступление, когда был моложе, чем Род сейчас.

– Хорошо, но этим ты их как бы попрекаешь. Особенно Джека. Не надо осуждать их, Род. Они просто не нашли способа сделать так, чтобы всем было хорошо.

– Мы все совершаем ошибки, да, пап?

– По правде говоря, да. Ты просто еще не совершил свои, сынок. Или, может, ты еще о них не знаешь.

– Вот спасибо. А теперь, может, заткнешься и дашь мне вести эту штуку?

– Род, я…

– Забудь.

* * *

После этого большую часть ночи они провели в не слишком уютном молчании. В течение долгих темных часов Джошуа ругал себя за то, что сказал или не сказал, – не в первый раз, когда дело касалось его семьи.

Возможно, он немного поспал. Он подозревал, что Род тоже прикорнул, положившись на автопилот. Даже время от времени мелькающие джокеры их не беспокоили.

Солнце взошло над всеми мирами Долгой Земли.

До Базовой оставалось около пятидесяти тысяч переходов. Они все еще находились в глубине большой группы миров, известных как Рудный пояс, более холодных и не так густо покрытых лесами, как миры Кукурузного пояса, которые начинались в районе Перезагрузки и последовательно тянулись на запад. Миры Рудного пояса использовали главным образом как источник разнообразных минеральных ресурсов либо для местного пользования, либо для экспорта на Базовую и Ближние Земли, хотя даже такая торговля сокращалась. Зато здесь, возле рек и озер, можно было увидеть стада животных, по большей части четвероногих млекопитающих, но сильно отличающихся от привычных человеку: гигантские верблюды, слоны с бивнями чудной формы, на которых охотились огромные кошки. Самолет продолжал переходить, и стада, темные движущиеся массы, мгновенно пропадали из вида.

Они позавтракали печеньем Хелен и чуть теплым кофе из термоса.

Около восьми утра природа миров внизу снова неуловимо изменилась. Ледовый пояс, череда миров с периодическими оледенениями, типичным представителем которых была Базовая Земля, по крайней мере в своем первозданном виде, до того как за нее принялось человечество. Эти миры были холоднее, с раздольными прериями и лугами, леса сократились до участков тайги, а далеко на севере расположилась тундра. Во время своих вылазок на Долгую Землю и разведывательного полета с Лобсангом двадцать лет назад Джошуа узнал, что каждый мир представляет собой ответвление на грандиозном дереве вероятностей и возможностей. Чем ближе к Базовой Земле, тем больше возникало общих звеньев в цепи космических случайностей, которые привели к конкретным условиям домашнего мира, и тем более знакомыми становились пейзажи. Так что теперь на скудно населенных равнинах внизу они видели животных, рядом с которыми эволюционировало человечество, хотя не все из них выжили и были представлены в современном мире: мастодонты и мамонты, олени и бизоны. В большинстве этих Земель, должно быть, произошло эпохальное столкновение двух Америк, Северной и Южной, поскольку Джошуа и Род видели иммигрантов с юга, например гигантских ленивцев и броненосцев размером с небольшой автомобиль.