Бескомпромиссная Хонор - [9]

"Мы плетемся, как можем," — сказала Хонор. "И давайте не будем забывать, что именно пример нашего "ужасно светского общества" заставил Церковь пересмотреть свою позицию в отношении священников, у которых нет Y-хромосом."

Михал Лукач поднял руку в жесте грейсонского судьи по фехтованию, и его жена рассмеялась.

"Вы меня сделали, Миледи," — сказала она. "Но вы правы, конечно." Она закатила глаза. "Я все еще помню все припадки, когда преподобный Салливан посвятил меня. Я думала, что, по крайней мере, трое старейшин преставятся в тот день." Она улыбнулась приятным воспоминаниям. "А что они болтали о поименованиях!" Она покачала головой. "Вы знаете, как близка я была к тому, чтобы стать братом Ленкой? На самом деле, Ризница написала научную диссертацию о "святости" именования. Спасибо Испытующему, Преподобный вправил им мозги."

"По какой-то причине, — сказал Майкл Мэйхью, ни к кому в частности не обращаясь, — за последние двадцать лет или около того Грейсон, похоже, производит чрезмерное количество энергичных женщин. Не представляю, как это произошло."

"Ну, это определенно не моя вина," — строго сказала Хонор. "На самом деле, это, скорее всего, вина Мерседес. Или ее и… — Хонор увидела через плечо Лукача как подошли еще два офицера — капитана Дэвис."

"Что бы это ни было, я этого не делала," — сказала темноволосая капитан — одна из двух темноволосых капитанов — приближаясь к небольшой разговаривающей группе.

"Ее Милость просто объясняла, что это не ее вина, что женщины Грейсона отбились от рук," — сухо сказала Брайэм, протягивая ей руку.

"О, нет!" — сказала капитан Элизабет Дэвис, операционист Лукача. "Как мог кто-то подумать такое?"

"Мало того, что мы производим их домашнюю разновидность, но мы их еще и импортируем," — заметил Мэйхью, по-прежнему ни к кому конкретно не обращаясь, и Дэвис рассмеялась.

Ее собственный акцент отмечал ее как уроженку столичной планеты Звездного Королевства, но, как и многие из офицеров, которые были "арендованы", когда нынешний флот Грейсона был в зачаточном состоянии, она решила, что ей нравится Грейсон. Фактически, она стала гражданкой Грейсона почти десять лет назад. Лорд Мэйхью закатил глаза, услышав ее смех, но тоже протянул ей руку.

"И мы чертовски счастливы, что получили их — всех их," — сказал он тихим голосом. "Доморощенных или импортированных."

«Я не могу не согласиться,» — сказала Хонор. “Но знаешь, самое замечательное для меня, даже после всех этих лет, это то, как хорошо Грейсон справился со всеми изменениями.”

«Частью этого стал пример, который нам дали,» — сказала Лукачова. «И вклад преподобного Хэнкcа в самом начале был огромным.» Ее глаза потемнели, и глаза Хонор тоже, когда она вспомнила, как мягкий и деликатный Преподобный отдал свою жизнь за нее. «И преподобный Салливан был по-своему так же силен. Но суть в том, что в отличие от тех сумасшедших на Масаде, мы не забыли, что Книга никогда не окончится. Они не только перестали слушать Бога, они начали читать ему лекции о том, как все должно быть.» Она покачала головой. «У нас были свои собственные мятущиеся Верные, с которыми мы были вынуждены иметь дело, но в целом они оказали нам огромную услугу. Все, что нам нужно было сделать, это посмотреть на них, чтобы понять, чего именно Бог не хотел от нас.» Она пожала плечами. “С таким примером, как бы мы могли не понять все верно… главное, во всяком случае.”

«Пожалуй, вы правы,» — сказал офицер, сопровождавший Дэвис. Он был на добрых двадцать сантиметров выше, коренастый и очень угловато скроенный, с острым носом и конским хвостом, что напомнило Хонор о Поле Тэнкерсли. В отличие от Дэвис, он говорил с выраженным грейсонским акцентом.

«Рада видеть тебя здесь, Джеймс,» — сказала Хонор.

«И я Вас, Миледи» — сказал капитан Джеймс Сена, начальник штаба Боевого Дивизиона 1. «Однако на самом деле, я даже больше рад видеть коммодора Брайэм. Интересно, что…»

«Остановитесь прямо сейчас,» — сказал контр-адмирал Лукач, поднимая вверх указательный палец.

«Но Сэр, после того вчерашнего упражнения, мы должны выяснить…»

«Вы ступаете на опасную территорию, Джеймс,» — сказал Лукач торжественно.

«Сэр?» Капитан Сена подозрительно посмотрел на своего начальника, и губы Хонор дернулись.

Джеймс Сена был одним из выдающихся администраторов ГКФ. Хотя он был отличным боевым офицером — одним из лучших — он был гораздо более ценным в своей нынешней должности. Ему это не нравилось, потому что он лучше был бы где-то на командной палубе линейного крейсера, но он не был тем, кто жаловался. Однако он был серьезным, сосредоточенным, уместно оригинальным, и были времена, когда он находил причудливое чувство юмора своего адмирала более чем немного раздражающим.

"Лорд Мэйхью только что сообщил нам, прямо перед вашим приходом, что мы сегодня не будем говорить о делах," — твердо сказал Лукач, сверкая голубыми глазами. "И как послушным подданным, нам надлежит повиноваться ему."

"Это верно для моего брата-деспота — у которого есть собственные палачи — а не для меня," — заметил Мэйхью.

"О, конечно!" — сказала Хонор.

Фактически, все в ГКФ знали, что Майкл Мэйхью был "фанатом флота" с детства. Только то, что его старшему брату потребовалось так много времени, чтобы произвести наследника мужского пола, которого требовала конституция Грейсона, не позволило ему надеть форму до того, как Грейсон присоединился к Мантикорскому союзу. И только тот факт, что Бенджамин отчаянно нуждался в нем, как в личном посланнике, помешал ему после этого стремиться к флотской карьере. В этом была настоящая причина, по которой такие офицеры, как Лукач и Сена, были с ним так неформальны. Он был одним из своих, и у него всегда были особые, очень личные отношения с ГКФ и его персоналом. Они знали, как глубоко он любит Флот, и они любили его в ответ.