Бескомпромиссная Хонор - [19]

Возможно, потому, что есть правильный путь, неправильный путь и путь солли делать что угодно, подумал он, останавливаясь у плеча Димаса. Хотя, если подумать, "неправильный путь" и "путь солли" — это, вероятно, избыточно.

"Итак, что у тебя, Элайя?" — спросил он.

"Я запустил автономные программы, выполняющие глубокий анализ ядра, сэр," — сказал энсин, оглядываясь на него, и Найт кивнул.

Причина, по которой он и Димас в настоящее время находились на борту Леонарда Эйлера, была в том, что — за их грехи — они были одними из лучших кибернетиков Королевского Флота Мантикоры. Фактически, оба они были назначены на КСЕВ Вейланд еще до Удара Явата. Найт находился на борту космической станции почти два Т-года до Удара, назначенный в ее отделение исследований и разработок из-за своего опыта. Димас был отправлен на ее борт в свой салажий рейс, чтобы дать ему практический, реальный опыт, который его инструкторы в Академии не могли предоставить, и он оказался под наставничеством Найта. Они были живы сегодня только потому, что вице-адмирал Фарадей, командир Вейланда, начал учения по экстренной эвакуации, которые оставили весь персонал, занятый исследованиями и разработками, на планете, когда смертельная коварная атака разрушила космическую станцию.

Технически салажий рейс Димаса закончился пять дней назад, но после того, что было названо Второй битвой при Мантикоре, положение вещей все еще было сильно неустоявшимся. Парень был оставлен там, где он был, назначен в команду Найта для судебной экспертизы обломков. Коммандер не сказал ему, что он специально попросил, чтобы ему позволили оставить "его" энсина немного дольше, потому что он был так хорош в своей работе. Юный Элайя также не знал о блестящем отчете о его эффективности, который Найт уже составил. Но тот же самый дар понимания компьютеров и — особенно — глубоких погружений в кибер-глубины, который делал Димаса таким полезным на борту Вейланда, сделал его еще более ценным на борту такого судна, как Эйлер.

Одним из условий, на которых выжившим с флота Массимо Филареты было разрешено сдаться, было сохранение их компьютерных ядер. Однако некоторые из командиров все равно вычистили свои компьютеры, и именно поэтому эти некоторые командиры проводили свое нынешнее заключение в несколько менее роскошных условиях. Большинство, однако, выполнили свое обещание. Многие из них полагали — по мнению Найта, вполне разумно — что после того, что КФМ сделал с Сандрой Крэндалл, у него уже есть множество секретных компьютерных банков для исследований. Маловероятно, чтобы в памяти Одиннадцатого Флота сохранились какие-нибудь новые разведывательные данные.

В настоящий момент Найт и Димас были заняты исследованием памяти своего двенадцатого супердредноута, и они были не единственной командой, вовлеченной в эту работу. И до сих пор не было обнаружено никаких интересных новых разведданных, что заставляло предполагать, что эти капитаны были правы.

"Автономные программы" Димаса были разработаны для того, чтобы проводить поэтапное сравнение памяти Леонарда Эйлера и компьютеров, которые они уже разобрали. Было слишком много данных для простого человека, чтобы разобраться в них, и — по крайней мере, в теории — автономные приложения должны были убедиться, что все, чего еще не было в базе данных, было добавлено к ней.

Однако коммуникационные журналы были совсем другим делом. Компьютеры делали замечательную работу по поиску того, что им было сказано искать, и делали это со всем коммуникационным трафиком. Но объяснить компьютерам, что искать в чем-то, что было ближе к… свободной форме, как общение между людьми, иногда могло быть нетривиальной задачей. Вот почему они с Димасом решили, по крайней мере, ограничиться трафиком последних нескольких часов перед соларианской капитуляцией. Компьютеры искали в том же отрезке времени, но вполне возможно, что они что-то упустили.

"Должен ли я думать, что автономные программы нашли что-то потрясающее?" — спросил Найт с улыбкой.

"На самом деле, сэр, — серьезно сказал энсин, — я думаю, что действительно мог что-то найти."

"Что именно?"

"Фрагмент разговора между Леонардом Эйлером и Филиппом Оппенгеймером примерно в то время, когда солли открыли огонь. С его флагманского мостика." Брови Найта поднялись, и Димас кивнул.

"Ты шутишь," — сказал коммандер.

"Нет, сэр." Димас покачал головой, и глаза Найта расширились.

Они искали какое-то окно в безумие, которое привело Филарету к открытию огня в абсолютно безнадежной ситуации. К сожалению, ни один из выживших кораблей Одиннадцатого флота не имел прямой связи с адмиралом Филаретой или его штабом в критический момент, а сам Филипп Оппенгеймер не был в числе выживших. Они нашли несколько мегабайт записанного комм-трафика между капитаном Оппенгеймера и другими подразделениями флота в это время, но ничего, что пришло бы с его флагманского мостика… или что бы пролило свет на его решения. Так что, если его энсин…

"Кто-то на этом корабле действительно общался с Филаретой, когда все пошло к черту?" — спросил он.

"Не совсем, сэр." Димас пожал плечами. "То, что я нашел, это часть разговора между офицером связи Леонарда Эйлера и одним из ее двоюродных братьев, капитаном Седжуиком."