Бешеные дивиденды - [2]

Недолго мешкая, я вызвал по телефону знакомого частного детектива.

Мистер Дэвидсон не замедлил явиться на мой зов. Он вошел, долговязый и надменный, глубокомысленно осмотрев собравшихся в пакгаузе.

— Почему он без собаки? — спросил мой наивный Отто.

— Эх, простота! — снисходительно заметил сыщик. — У вас есть нечто получше любого пса. — И он похлопал по плечу молодого инженера.

— Надеюсь, вы не меня имели в виду? — с обидой в голосе отозвался тот.

— Я имел в виду ваше искусство обращаться с игрушкой, которую вы держите.

— А мне кто заплатит? — не унимался старый брюзга.

— Железнодорожная компания, сэр, по таксе за пропавший груз. Разумеется, если похититель будет найден, — заверил Отто.

— Тогда другое дело, — нехотя согласился толстяк.

По моему совету инженеры стали искать “грязный след”. Аппарат довольно быстро нашел его. Наведенная радиоактивность оказалась куда более заметней по сравнению с запахом, который чуют только псы.

Мы шли гуськом по этому гнусному следу. Счетчик вывел нас к ограде, через которую вор, видимо, перемахнул без труда.

Я был слишком стар, чтобы следовать его примеру.

Поджарый мистер Дэвидсон и молодой инженер перелезли через забор, а я, Отто и тучный ворчун обошли ограду, обогнув вокзал.

Сыщик и инженер с радиометром поджидали нас. Счетчик потихоньку пощелкивал. Идти по невидимому петляющему следу было даже увлекательно. Похититель оставил след и на асфальте, и на траве, сколько ни старался вилять. Если мы сбивались с верного пути, щелчки в приборе замедлялись или совсем исчезали. Тогда инженер отступал, пока звук снова не появлялся. Так мы дошли до трамвайной остановки. Здесь “грязная дорожка” кончилась.

Брюзга заворчал, требуя вернуться и немедленно составить обвиняющий железнодорожную компанию акт.

— Что вы, сэр! Неужели вы не хотите получить награду. Давайте подождем трамвая. О’кэй? — предложил детектив.

Толстяк нехотя согласился, поскольку молодой инженер его не поддержал и, очевидно, сам азартно увлекся поиском следа.

Трамвай особенно долго не приходит, когда его ждешь! Об этом нудно заявил жаждущий поскорее закончить дело инженер. Остальные были непоколебимы.

Но, прежде чем трамвай с грохотом подкатил к нам, счетчик застрекотал, словно прикоснулись палкой к вращающейся шестеренке.

— Вот это да! — воскликнул молодой инженер. — Трамвай радиоактивен!

— Значит, на нем нельзя ехать? — опасливо спросил Отто.

— Это дело пассажиров и трамвайной компании, а не наше, — пробурчал толстый инженер. — Мы, естественно, сообщим куда следует.

— Может быть, посоветовать всем выйти? — робко предложил я.

— Нас просто высмеют, уверяю вас! — запротестовал детектив. — Ведь пассажиры заплатили за проезд!

Словом, трамвай ушел, а мы двинулись следом.

Так прошли по рельсам несколько остановок. Вдруг счетчик застрекотал, как телетайп.

— Приехали, — заявил мистер Дэвидсон. — Давайте искать, куда он направился.

Счетчик оказался удивительно чуткой ищейкой, хотя не имел ни ошейника, ни поводка.

Похититель, очевидно, посчитал себя здесь в безопасности и уже не вилял, как у вокзала, а шел прямой дорогой к дому, который оказался в пяти минутах ходьбы от трамвайной остановки.

Мы вошли в подъезд. Треск усилился. Должно быть, здесь похититель задержался, докуривая сигарету. Мистер Дэвидсон нашел окурок и спрятал его в бумажник.

— У него дети в квартире или жена не терпит табачного дыма, — уверенно заявил сыщик.

— Кто бы там ни был, но дальше идти опасно, — завел свою песню толстяк, — Да и полицию надо предупредить.

К его брюзжанию присоединился и франтоватый инженер, который был неробкого десятка.

Детектив тоже согласился со специалистами; в дом мы не пошли, а мистер Дэвидсон и молодой инженер взяли такси и поехали на завод за защитными костюмами.

Они вернулись примерно через час в полицейской машине с мигающим фонарем на крыше.

Тут же на месте, к величайшему удивлению прохожих, мы облачились в неуклюжие костюмы. Надев их, мы вполне могли вообразить себя на Луне, как заметил наш усталый щеголь. Теперь мы не узнавали друг друга. Только шериф, выделявшийся завидным ростом, был заметен. Прежде он был мясником. Он пожелал непременно перецепить свою шерифскую звезду на защитный костюм.

“Космическое” одеяние пригибало меня к земле, по которой, надо заметить, я и в обыкновенном костюме хожу не слишком проворно.

Подъем на четвертый этаж не только для меня, но и для Отто и старого инженера был сущим мучением.

Инженер с аппаратом остановился перед дверью. Шериф резко позвонил, а потом стал пинать дверь ногой.

Дверь открыла перепуганная изможденная женщина с девочкой лет шести на руках.

О, я понимаю, было чего испугаться! Шесть человек, выряженные, как на маскараде, вошли в квартиру.

— Сюда! — Шериф, отстранив рукой хозяйку, пропустил вперед инженера с аппаратом.

Аппарат заставил нас повернуть направо и мимо туалетной комнаты привел на кухню.

Инженер водил счетчиком, словно обнюхивая всю убогую обстановку, наконец указал на полку.

— Боже! Что вы ищете? Это же сахарница! — изумилась бедная женщина.

Мистер Дэвидсон с завидной отвагой движением фокусника снял с полки сахарницу. Счетчик залился соловьем, словно аккомпанировал цирковому аттракциону.