Бесценный груз - [7]

Зак часто задумывался о том, что он, и другие взрослые могли дать тем детям, которые родились и выросли уже в новое, послевоенное время? Чему могли они научить их, тогда как из полезных и практических навыков главным для них могла быть пригодной лишь охота на диких зверей, да еще элементарная осторожность. Кем могли вырасти они, глядя на своих родителей? Он много раз задавал себе подобный вопрос, когда задумчиво глядел на играющих друг с другом детей — лягушат, как они их все называли в убежище. Их детские игры уже начинали нести в себе отпечаток какой-то странной жестокости, и даже злости, хотя самым старшим из детей было лишь по семь-восемь лет. И в этих, вовсе не детских, играх многие девочки отнюдь не уступали в проворстве и умении мальчикам. Каким, часто думал Зак, будет мир потом, когда, выйдя из своих убежищ, эта молодая поросль станет строить свой, новый мир. Да и будет ли мир на такой земле, где всё вокруг еще не скоро станет пригодным для полноценной жизни, когда очаги радиации разбросаны вдоль и поперек по всему континенту?

Те немногие из числа выживших, которые приходили откуда-то издалека, говорили, что бомбежка была почти во всех крупных городах, но что было в городах поменьше — никто из них толком ничего не знал. Возможно там тоже жили люди.

Иногда Зак просыпался во сне, когда ему снилась следующая мировая война — война каменных топоров, и копий с костяными наконечниками. В той войне никому не было пощады, а самый сильный всегда пожирал более слабого. Он не знал, что будет с теми, кто выживет в этом аду, но иногда Зака беспокоило то, что они — взрослые — очень часто ничего не могли сказать доброго и полезного своим детям, в то время как сама окружающая реальность говорила с ними голосом отчаяния, жестокости и страха.

Однако еще там, в развалинах дома, когда Зак закручивал последний кривой болт на груди Андроида, слабый луч надежды сначала едва зародился, а потом охватил все далекие уголки сознания человека. Зак вдруг испытал чувство глубокой благодарности за то, что Андроид просто напросто спас его в той ситуации, когда сам бы он наверняка спасовал и проявил малодушие, бросив другого человека умирать. Оставалось только благодарить судьбу, что хозяева этого железного добряка были славными людьми, сохранив себя таковыми до самого конца.

Шагая по пыльной дороге, Зак вдруг почувствовал то, чего не ощущал с тех самых пор, как попал в бункер, оказавшись одним из чудом уцелевших людей среди пяти сотен выживших. Глядя в спину уверенно шагающего впереди него робота, он пообещал себе, что вернется на то самое место, где погиб Цыган, раскопает его тело, а затем похоронит по-человечески.

Уже почти наступила ночь, когда Зак и его спутник добрались до места.

Их впустили, правда Заку пришлось долго объяснять, что стало с его напарником, и откуда тот откопал действующего андроида.

— Ты хоть соображаешь, кого ты с собой приволок? — в ужасе спросил Седой, когда мешок с продуктами оказался прямо в центре основного помещения убежища, и люди с нетерпением стали разбирать его содержимое. Оттащив Зака за рукав в сторону, глава колонии требовал подробных объяснений. — А что если он нас тут всех передушит этой же ночью? Один мешок с продуктами не стоит такого риска!

— Мы нашли огромный супермаркет в западной части города. Радиации там гораздо меньше, чем на противоположной окраине, так что пища в подвальных складах вполне нормальная — заверил Зак.

— Ну хорошо, а что с этим? — Седой опять неодобрительно кивнул в сторону андроида.

Рассказать в двух словах все, что с ним произошло, Зак прямо сейчас не мог, поэтому ответил как можно проще:

— За него я ручаюсь. Он безобиден. Память я проверил.

— Но как… Мы же столько раз пытались.

— Давай, расскажу завтра, сейчас я бы хотел выспаться. Правда, еще бы поесть чего-нибудь.

— Хорошо — согласился Седой, смягчая тон — продукты — это хорошо. — с охотой в последнее время как-то не очень. Зверей в округе все меньше. Боятся нас, наверное, и уходят дальше в леса.

Затем глава общины на какое-то время замолчал, а когда Зак устроился в углу с бутылкой воды, подсел к тому рядом, и с грустью в голосе произнес:

— Жалко Цыгана. У него был талант влиять на наших лягушат. Сказки знал… Знаешь, вчера пацанва притащила зайца, которого они сами же поймали в самодельные силки. Ты бы видел, с какими лицами они растаскивали его на части, чтобы поделить… никогда бы не подумал.

Зак ничего не ответил. Он и сам все понимал. За последние восемь лет столько всего насмотрелся, что кроме отчаяния не осталось в душе почти ничего.

— Знаешь — Зак задумчиво отпил очередной глоток из пластиковой бутылки и посмотрел в сторону Седого — мы дадим этому андроиду шанс попытаться все исправить. Возможно в нем есть как раз то, чего так не хватает нашим детям. Может быть то, что не удалось всем нам, получится у него.

— С чего ты взял, что эта бездушная железка сможет все исправить? — спросил Седой, усмехнувшись. Однако через пару секунд он словно осекся, и вопросительно посмотрел в глаза Зака. — Ты обнаружил у него что-то еще… Что?

— Не знаю… не уверен — мотнул головой тот в ответ — но очень хотелось бы верить, что я нашел именно то, что нужно.