Берсерк забытого клана. Книга 8. Холод и тьма Порубежья - [62]

– Не был я тама, аднака! Не знаю про гестапу! – попытался он спрыгнуть с темы. – Ничегошеньки не знает моя!

– Не доводи… А! Я вновь приподнялся на своей подушке и навис над скукожившимся Чукчей.

Он воззрился на меня снизу вверх.

– Ну, хорошо, хорошо, – отстранился в страхе деспот и замахал лапами. – Слушает пускай твоя, – он правильно воспринял моё раздражение с желанием услышать и эту часть своих похождений с приключениями.

– По прибытии, ну, вернее, после того, как вас пятерых провожатые доставили до вокзала, значится, – начал он докладывать, а я приготовился к страшному.

– Это кого, пятерых? – решился я на уточнение деталей.

– Дык, хозяина, – сыграл удивление рыжий. – Аднака ты совсем чой? Головушк…

Я молча показал ему кулак.

– Хорошо-хорошо! – Чукча сразу понял намёк в свою сторону и принял образ драматурга. – Сивый с бармалеем, Родион с Виолеттой и твоя, хозяина, – перечислил он состав нашей компании. – Возвернулись вы и встретились с Полиной Николаевной Потёмкиной, – озвучил он, а я потерял дар речи. – Так обрадовались вы друг-другу-то, так прямо обрадовались, аднака, что решили отужинать, не откладывая. Тама вы в еёйном купе и договорились о помолвочке, а в качестве подарка дали ей патент на прицельные планки к револьверам, токма с условием эм-бар-гии! – он задумался над последним словом, потом кивнул, согласившись с правильным его произношением. – Эмбарга касалась западных территорий, – уточнил он. – Страшная эмбарга! И про макароны какие-то поговорили, поставки которых должным образом наладите в армию! – Рыжий вновь огорошил меня. – Потёмкина удивилася вся, да сильно-то как! Но оттаяла опосля поцелуев страстных и согласие дала на замужество!

– Сразу? – промямлил я.

– Чего сразу? – переспросил усатый.

– Сразу, спрашиваю, согласие дала? – мне пришлось уточнить свой вопрос.

– Не-а! Токма после подписания официальной бумаги, принесённой этим, как уж тама, – он помассировал голову. – Когда грамоту принёс комендант эшелона, Франц Иосиф Менгель, капитан-поручик!

– Блин! Что за грамота? – я опять стал сомнамбулой с отрешённым взглядом, направленным куда-то в неопределённое пространство.

– Дык, начальника? – Чукча встал, почуяв что опасность с нависшим кулаком миновала. – В коей вы, хозяина, в ведение её и интендантской службы передаёте самые лучшие свои кадры! Остапия с Барри на службу отпускаете, в качестве инспекторов, обязав сопровождать Полину Николаевну в её задаче! В том, в путешествии, с инспекцией по Порубежью, значится, – расшифровал он суть официальной бумаги.

Чукча ещё что-то перечислял из деталей ужина, а я погрузился в свои мысли, просто фиксируя его голос.

Информацию о трудоустройстве Сивого и Бармалея, я смело отнёс к замечательной. Разумеется, по ряду объективных причин, связанным с личной выгодой. Ведь как не крути, а свои люди в интендантской службе – это хорошо, да с какой стороны не подходи.

Следующее известие о помолвке меня обескуражило. Интересно, а сам факт случившегося с Полиной Николаевной, меня к чему теперь обязывает? Помолвки – это что? Вроде они могут и расстраиваться, ну… Не доходя до бракосочетания.

Однако там какие-то условия должны быть соблюдены. Типа измены, или ещё чего-нибудь такого. Или нет? И как дела обстоят с великими князьями, давшими такое слово, в смысле, с помолвленными аристократами.

И откуда у меня макароны? Я только думал о них, а тут поставки в армию!

Я перенёсся мысленно на улицы Ставрополя, где живут и учатся мои друзья с подругами. Представил их реакцию на новость и ужаснулся. Даже инстинктивно потрогал щёки, ощутив всю гамму оплеух от Марфы с Роксанкой. Ксению вспомнил… Блин!

Хотя, могло быть и хуже! Вот помолвился бы я с Марией или Жаннет? Да с той же Фаиной. Вот это был-бы шандец, причём конкретный.

– … а Егор Дмитрич, поверенный графини Потёмкиной, и говорит, – я вернулся к рассказу Чукчи. – А как вы будете контроль техпроцесса осуществлять-то! – Чукча уставился на меня, поняв, что я прослушал некоторые моменты его повествования.

– Задом об косяк, – буркнул я. – Чукча, а дальше что было? Как я ушёл-то из вагона Полины Николаевны, раз мы помолвились?

– Просто, аднака! – не растерялся мелкий. – Скоро встретитесь с графиней на общем обеде, – пояснил он. – Очень красивая она, выбор правильный начальника сделал! – заявил рыжий, отражая удовольствие. – На том обеде будете обсуждать что-то из важного, а потом и с графиней прощаться договорились, раз она убывает.

– Куда она с эшелона убудет-то? – озадачился я.

– Портальными свитками они отправятся далее, аднака, – доложил Чукча о методе передвижения инспекции. – Им ещё много где надо побывать-то успеть, а денежек у графини достаточно, и она оплатила все свитки портальные, – добавил он.

– А ещё, что на обеде планируется обсудить? – я решил, что нужно быть готовым к диалогам.

– Дык, судьбу золота решить ещё хотели вы, – развёл руками Чукча.

– Не понял! Какого золота? – задал я правомерный вопрос, заподозрив то самое, о чём не хотелось.

– Аднака, какой начальника забывчивай, – всплеснул лапами рыжий. – Я же говорил, что вы то золото подарили в пользу армейской казны, ну то, которое вам местные презентовали, – расстроил он меня. – Ещё сказали, что это акт к достижению расположения Полины Николаевны.