Берсерк забытого клана. Книга 8. Холод и тьма Порубежья - [21]

Молодой аристократ словно ждал наводящего вопроса с моей стороны и даже обрадовался, как мне показалось.

– Скажите, господин Феликс, – он вновь приосанился и чуть не щёлкнул каблуками. – Вы подтверждаете, что граф Стефан Измайлов подкрался к вам со спины и хотел заколоть рунной шпагой? – выпалил он и замер.

– Подтверждать? – я развёл руками. – Чтобы пацана повесили на первом полустанке? – деланно удивился я. – Ха-х! Ну, уж нет, господа хорошие, я в таком раскладе дел не участвую, – усмехнулся я. – Это всё, или ещё есть вопросы?

Мой собеседник никак не ожидал такого поворота в диалоге и смутился.

– Ну что вы, господин Феликс, – он отрицательно повёл головой и перешёл на извиняющийся тон. – Всё уже решено и без дополнительных показаний и подтверждений с вашей стороны. Это только было необходимо мне, так как о вас уже сложилось определённое мнение среди достойных господ. Я лишь удостоверился в вашем великодушии, только и всего, – добавил он и очень почтительно протянул мне бархатный чехол.

Интересно, что там за мнение обо мне сложилось, но спрашивать о нем определённо не стоит…

– Что это? – уточнил я, прежде чем принять незнамо чего из рук аристократа.

– Понимаете, господин Феликс, – начал он ответ с подчёркнутым официозом, как в голосе, так и во внешности с выражением. – По правилам и законам Собрания господину графу, Стефану Измайлову, был предложен единственный вариант, который способен восстановить его честь! Он должен был предоставить вам возможность сатисфакции, удовлетворения нанесённого оскорбления! – заявил он и замолк.

Доведя до меня очевидное, он надеялся на то, что я прекрасно помню и знаю о законах Суда Дворянской Чести Вольнонаёмных Рунных Магов. Но я-то о них и понятия не имею. Блин! Опять попадалово…

– Какую из возможностей вы имеете в виду? – я сымпровизировал, сделав озадаченное выражение на лице, типа, знаю о разных вариантах.

– Граф должен был дать вам возможность вызвать его на ристалище, – пролил свет Родион. – Но он отказался, потеряв права членства в обществе собрания Благородных Рунных Вольнонаёмных Магов, – огласил он приговор. – И тем самым потерял лицо, как и своё фамильное оружие, – он вновь протянул мне чехол, который опустил до этого в процессе объяснения.

– А чем он будет воевать? – поинтересовался я, так и не решаясь притронуться к своеобразному трофейному оружию.

– Ему выделят всё необходимое по прибытию к месту службы, – небрежно с ноткой брезгливости и безразличия ответил молодой аристократ. – Или он что-нибудь себе приобретёт. На что хватит средств и смелости. Ну, и никто его теперь не будет ставить всерьёз, определив в самые низшие чины вольников, прикреплённых к регулярным армейским подразделениям.

Он посмотрел мне в глаза таким взглядом, что меня отпали все тени сомнения насчёт принятия мной этой фамильной рунной шпаги. Ведь это именно она запакована в атласный бархатный чехол, как получается.

– Ну, что же, коли всё уже решено, то я принимаю это оружие, – я взял шпагу и расположил её вдоль тела, как до этого её держал Родион.

Посчитав, что все вопросы улажены, я ждал, что аристократ попрощается и удалится, но он повёл себя иначе. Чуть расслабившись, после исполнения важной формальности с передачей оружия новому хозяину, господин как-то изменился и начал откровенно стесняться.

– Родион, я могу к тебе так обращаться? – я пришёл ему на помощь.

– Да, Феликс, можешь, – он спокойно перешёл к обращению на «ты», чем обрадовал.

– Я прекрасно вижу, что ты что-то хочешь спросить, – озвучил я очевидное в его поведении школьника у парты. – Спрашивай, уже, не стесняйся.

Он задумался, и по его лицу прокатилась буря эмоций.

– У меня к тебе просьба, как к старшему по своему вагону, – озадачил он меня, наделив несуществующими полномочиями. – Могу я и ещё несколько достойных господ, не принимавших участие в пьяном скандале при попытке навестить девушек, быть допущенными на сегодняшний ужин? – Родион обескуражил меня, хотя я и подумывал над чем-то подобным в его просьбе.

Запреты накладывать я не хочу. Да и времени для последних гражданских радостей мало осталось. Ну, пускай девчата и пацаны пообщаются перед суровыми буднями армейской службы. Думаю, что если всё достойно будет, то это даже хорошо скажется на настроениях.

– Не вижу препятствий, – обрадовал я Кутузова. – Только помните о приличиях и о благородстве, как своём, так и дам, едущих воевать в этом вагоне, – выдвинул я одно и единственное условие для будущих гостей. – Думаю, что девушки согласятся, коли всё будет проходить так, как и подобает в благородном обществе. Так как, я могу на это рассчитывать?

– Безусловно! – выпалил Родион, словно гвоздь вбил.

– В таком случае, идите и готовьтесь, – улыбнулся я, представляя реакцию коллектива в нашем вагоне. – Если возможность есть, то организуйте музыку, или цветов раздобудьте, – подбодрил я радостного вельможу, уже взявшегося за ручку двери. – Хотя… Снега кругом…

– Я всенепременно что-нибудь придумаю! – заверил он меня. – До встречи, Феликс! И спасибо за уделённое для меня время! – добавил он, выходя.

А я ещё раз перебрал в мыслях новые вводные об аристократическом быте. Собрания… Суды Чести… А если обобщить произошедшее, то остаётся логически верный вывод – много чего я ещё не знаю о жизни этого мира, параллельного или перпендикулярного…