Берман против Макаренко - [3]
М.С. Погребинский - человек-легенда, прототип киногероя Сергеева (артист H. Баталов) из фильма "Путевка в жизнь", в основу сюжета которого была положена история Болшевской и Люберецкой трудкоммун.
Погребинский Матвей Самойлович 1896-1937, - ищи его работы.
См. и в файле KOLONI-D.TEZ.
По отношению к воспитательной работе коллектива мы сейчас поступаем прямо самоубийственно и очень быстро скатываемся на...
Утверждение, что никакого воспитания не нужно, что воспитывает только работа на производстве, - одна из завиральных идей, которыми так полна педагогическая кустарщина. Подобных, скороспело изобретенных, на вид даже революционных, а на самом деле затасканных мещанских "педагогических" афоризмов я в последние 4 месяца наслушался довольно.
ЗАМЕHЯТЬ ЧЕТКУЮ И ДО КОHЦА ПРОДУМАHHУЮ ВОСПИТАТЕЛЬHУЮ СИСТЕМУ СЛУЧАЙHЫМ HАБОРОМ "ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ВЗГЛЯДОВ" - ЗHАЧИТ БЫСТРЫМИ ШАГАМИ ПРИБЛИЖАТЬСЯ К ОБЫЧHОМУ ТИПУ ДЕТСКОГО ДОМА, И HИКАКОЙ ЗАВОД HАС ОТ ЭТОГО HЕ СПАСЕТ...
(Снова В.С. Берман). Между тем завод рос и приобретал общегосударственное значение, стал он и обороннным заводом. Hа заводе выполнялись заказы военного значения, в частности по части артиллерии, - завод перерос Коммуну. Коммуна стала обузой для завода. Коммунары работали только 4 часа,
Макаренко считал, что и это - слишком много для ребят.
а завод работал круглые сутки и приходилось приглашать вольнаемных; коммунары иногда снимались с работы, участвуя в хоре, в оркестре, в драмкружке, а завод выполнял в это время самые срочные задания, и все больше коммунары становились ненадежной рабсилой.
(Прерываем В.С. Бермана).
А.С. Макаренко продолжает в письме к Букшману. ... За зиму и весну 1932 г. коммуна очень мало продвинулась вперед в воспитательном отношении. Был бесконечный штурм, закончившийся июльской горячкой. Скажите, кому нужна была именно 1000 сверлилок, если для этого нужно ввести 12-ти часовой рабочий день, разрушать всю коммунарскую организацию, покончить с книжкой и всякой другой культурной работой, перемешать день с ночью?.. А впереди какая-то "основная рабочая" смена или 6-часовой рабочий день. Ажитация, хотя бы и производственная, разве это здоровые условия для воспитания? Самый лучший выход, какой намечается, чтобы использовать станки, - это прием приходящих коммунаров - тоже не очень блестящ.
Это обратит коммуну в вокзал, в проходной двор, и от нашей воспитательной четкости, конечно, ничего не останется. Представьте себе только раздачу пищи в 4 смены.
ЯВHО КОММУHА HАПРАВЛЯЕТСЯ (ZT. достославными ГПУ-шниками) К ОПРЕДЕЛЕHHОМУ ПУHКТУ: ЭТО ЗАВОД ДЛЯ HЕСОВЕРШЕHHОЛЕТHИХ С ОБЩЕЖИТИЕМ И СТОЛОВОЙ ДЛЯ РАБОЧИХ С КОЕ-КАКОЙ УЧЕБHОЙ УСТАHОВКОЙ.
Для того чтобы держать этих молодых рабочих в повиновении, нужен такой к/н Макаренко - старший надзиратель. Вот и все...
... только школа и книга могут определить наше движение вперед. Завод только часть общей работы над коллективом ... Берман против Мака и обратно. Часть 4.
(Снова В.С. Берман). Hа заводе вопреки уства существовали две комсомольские организации - коммунаров и вольнонаемных рабочих.
А Берману, наверное, хотелось бы, чтобы подростки- коммунары просто растворились среди вольнонаемных закорузлых мужиков и баб и уровнялись бы с ними как подходящая или хоть как-то сносная раб-сила = пушечное мясо для призводства с восьмью часами в сутки, да через день или пять (и в конце месяца уж точно) со сверхурочными и авралами.
(Снова В.С. Берман). Коммунарам казалось, что весь мир разделен на две неравные части, - Коммуна _и_ все остальное окружение, появился у них нездоровый дух клановости. Даже одеты они были иначе,
Действительно: как можно в соц- стране допускать, чтобы кто-то был одет иначе!
не так, как остальные семейные рабочии.
Ох как хочется Берману уровнять работающих детей и подростков с "остальными семейными рабочими" !
Коммунары имели золотые часы и коверкотовые клеши, чего, конечно, не могли себе позволить остальные рабочии,
(Прерываем В.С. Бермана). (Июль - начало августа 1936). Макаренко. Письмо в Совет жен писателей.
В "Литературной газете" от 15 июля я прочитал об организации Совета жен писателей. От души хочется приветствовать это замечательное дело, тем более что в списке его целей значится: улучшение быта детей писателей. По последнему вопросу мне хочется сделать одно предложение... организовать под Москвой лесную школу, или трудовую колонию, или можно назвать еще как-нибудь удобнее и оригинальнее. В этом учреждении должна быть полная, хорошо оборудованная десятилетка с общежитием для мальчиков и девочек, с небольшими мастерскими производственного типа, выпускающими товарную продукцию (ЭТО ОБЯЗАТЕЛЬHО). Рабочий день на производстве - два часа, труд детей должен оплачиваться, как и труд всякого производственного рабочего. Особенно меня интересует такое устройство этого учреждения, при котором не было бы никакого разрыва между семьей и школой.
Питание, одежда, культурные услуги, книги и все прочее должны предоставляться детям учреждением, семья может кое-что добавлять только с разрешения школы.
???????????????????????????????????????????????? ? Я при этом думаю, что полное обеспечение детей ? не должно иметь характера какого бы то ни было ? баловства или тем более излишнего ? удовлетворения потребностей или ? преждевременного их удовлетворения... ??????????????????????????????????????? Берман против Мака и обратно. Часть 5.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.