Берлинские заметки для ветреной Штази - [7]
ФРАНЦ: Любопытство. Мне обещали «невидану зверушку», но появляются у меня смутные подозрения, что в природе её все-таки нет. Видишь ли, тот попугайчик, с которым я живу, прожужжал мне все уши неким сказочным принцем, что каждый день ей делает предложение, по гланды влюблен, но не спит, терпит, ангел, до свадьбы. Хотя в последнем пункте я с ним согласен, если даже треть того, о чем она мне плачется, поедая мой шоколад, окажется правдой, то там была добрая половина Вермахта. В конце концов, при ее пустоголовости, это просто опасно для здоровья.
ГЕРБЕРТ: Франц, да у вас бурные отношения! Немногие девушки вообще могли бы похвастать, что ты их слушаешь.
ФРАНЦ: Знаешь, я вдруг открыл, что женская болтовня здорово расслабляет мозг.
ГЕРБЕРТ: Вот! А я что тебе говорил тогда на Крите? А ты мне – скачки, скачки…
ФРАНЦ: Каюсь. Надо было слушать.
ГЕРБЕРТ: Я тоже люблю милых дурочек, они, как Моцарт, замечательно создают фон. Но, значит, ты полагаешь, что дама просто хотела раскрутить тебя на деньги?
ФРАНЦ: О, что ты! Для этого нужно логическое мышление хотя бы на шаг вперед.
ГЕРБЕРТ: Она и на это неспособна?
ФРАНЦ: Ты просто её не знаешь. Жадный ребенок с атрофированной памятью. Какие тут махинации? Ну, для себя она, конечно, женщина-вамп, femme fatale, Лорелея и далее по списку. Однажды она даже объявила себя Эринией. И ни я, ни энциклопедия, которая чудом нашлась у фрау Брюкер, не смогли ей доказать, что это не есть синоним сексуальной, притягательной женщины.
ГЕРБЕРТ: Любопытный экземпляр. До гарпий она не дошла? Ты нас познакомишь?
ФРАНЦ: Нет.
ГЕРБЕРТ: Отчего?
ФРАНЦ: Дураки опасны, Герберт.
ГЕРБЕРТ: Двойные стандарты. Вам можно, мне нельзя.
ФРАНЦ: На меня компромата меньше.
ГЕРБЕРТ: Опять эти гестаповские…
ФРАНЦ: ГРОМКО ОЧЕНЬ вы рассуждаете… о том, что Вена не есть Берлин. Глупый человек – это всегда проблема. И чем невиннее и безвреднее он кажется, тем больше будут неприятности. А потом у меня выбора нет, я так и так с ней живу.
ГЕРБЕРТ: Даа, вот хозяйка у вас Эриния так Эриния.
ФРАНЦ: Фрау Брюкер что ли? Брось, она легко смягчается парой чахлых букетиков и банальщин. Забавно, что Дженни и она живут в одной квартире, ругаются в 7.10 утра и 9.20 вечера и не могут увидеть, что они идеальное олицетворение прошлого и будущего друг друга.
ГЕРБЕРТ: А ты уверен, что не хочешь съехать из этого Аида? Я тут как раз подумывал снять…
ФРАНЦ: Герберт!
ГЕРБЕРТ: Понял. Я всё понял. Это твой крест и тебе…
ДЖЕННИ: Мальчики!
Розовое существо в блестках с декадентно вычерненными очками панды кинулось на Герберта.
Взасос.
Отлепилось.
ДЖЕННИ: А вы уже познакомились! Ужас! Там такое в туалете произошло! Какая-то блондинка нанюхалась порошка до смерти! Представляете? Я такая подхожу, ну стою, жду, жду, думаю – очередь, а там, оказывается, она унюхалась, у нее сопли, слюни, кровь. Всё растекается. Представляете? Глазища закатились, первый раз такое вижу. Что, может, уже в зал?
И Моцарт продолжил играть.
ДЖЕННИ: Ну, мальчики, что вы будете? Ой, Лео, я обязательно возьму фуа гра! Франц, попробуй, это такааааая вещь! Как икра, только французское. А икру мы возьмем? А, Лео, милый, тебе надо ему вернуть деньги за вход. Я ему говорила, что ты никогда не опаздываешь, разве что у тебя кто-то умер, а он не захотел ждать на улице и заплатил. Беспокоился, что замерзну. Ну не душка? Но ты ему верни, ему нужно. А что сказали кинопродюсеры? Я знала, знала, что мне надо делать тюрбан, а ты – нет-нет, так непонятно, надо волосы показать. Я не слишком много улыбалась? А он говорит, я, когда улыбаюсь, прямо как лошадь. Вот злыдень, да? Между прочим, у меня такие зубы, что вообще ни одного кариеса, никогда!
И Моцарт продолжил.
ГЕРБЕРТ: Франц?
ФРАНЦ: Мм?
ГЕРБЕРТ: Ты хочешь о себе узнать что-то новое?
ФРАНЦ: Изнываю.
ГЕРБЕРТ: Милая Ирен…
ФРАНЦ: Ирен? Ай! Дженни, не смей марать мне штаны своими пинками!
ДЖЕННИ: Ну, какая я тебе Дженни? Ирен, Ирен Адамс, разве это так сложно запомнить? Лео, я ему каждый день говорю – Ирен, а он вцепился в это «Дженни». Наверное, оно ему просто понятней.
ФРАНЦ: Уж простите великодушно, баронесса, нас, черный люд. Боимся мы, глупые, святые имена трепать языками своими нечистыми… ну всё, всё, я не буду больше, Дж… Ирен, то есть, не хмурься. Ты восхитительна.
ДЖЕННИ: Да хватит уже.
ФРАНЦ: Нет, правда, великолепна.
ДЖЕННИ: А что это ты тогда на меня так пялишься?
ФРАНЦ: Мне хорошо просто очень.
ГЕРБЕРТ: Это ты о себе, брат, еще многого не знаешь.
ФРАНЦ: Да я и о тебе столько узнаю, господин Леопольд.
ГЕРБЕРТ: Вот это ты зря. Леопольд, между прочим, мое седьмое имя по крещению. А ты, ты вообще гастарбайтер из Чехословакии. Детство провел на печи, на речных пароходах угольщиком подрабатывал, почему-то по России побирался…
ФРАНЦ: Это вольный пересказ фройляйн моего пересказа Горького.
ГЕРБЕРТ: И вот, наконец, в поисках лучшей доли, добрался ты, горемыка, до Берлина.
ФРАНЦ: А что, крайне правдивый рассказ, иносказательный. Метафора на метафоре.
Дженни заказала всё.
Танцовщицы извивались на сцене, одетые больше светом, чем блёстками.
Одна была особенно хороша,
вязкость её движений
гипнотизировала.
Вы бывали в Калининграде? Город мистический и старый. Но не это главное. То что происходит с главной героиней не объясняется древними стенами. За ней гоняется призрак погибшего мотоциклиста. Зачем? Почему?. Рита узнает все и будет счастлива.
Я смотрела на бесплатный цирк с мученическим выражением лица, подперев голову рукой. В другой момент можно было бы посмеяться, но не тогда, когда вернувшись с очередной вылазки в опасное место, проспала всего час. А ещё через час мне нужно быть уже на защите по поводу окончания двухмесячного обучения целителей в моём персональном Аду.Так косолапый ещё и жопой ко мне повернулся, тряся больше. Это намёк? Закатив глаза к потолку, думала заканчивать выступление, как вдруг набедренная повязка мишки упала, а лифчик лопнул, разлетаясь на части.
Лианка попадает в мир, который не отличался бы от нашего, если бы не драконы. Давняя война разрушила традиционный уклад. Человечество выбрало путь технического прогресса. Драконы одичали настолько, что прямоходящие собратья забыли о прежней дружбе и начали считать ящеров животными, притеснять и отлавливать для опытов и зоопарков. Крылатые обречены. Они отступают все выше в горы, но люди жадные до знаний и земель беспощадны.В первый же день Лианка, угодив в сети ловцов, оказывается в огромной клетке вместе с другими драконами.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главная героиня юная карьеристка, Татьяна Лунева, живет в своем неприметном городе, работает на не приметной работе и мечтает об отпуске. В один из июльских вечеров в ее жизнь врывается незнакомец. Он представляется как убийца теней и увозит ее в свой мир, что бы защитить от темных душ, охотившихся за ней. Вскоре Татьяна узнает, что она не просто человек, и что отныне ей придётся бороться за свою жизнь и свободу. Читайте захватывающие приключения юной девушки в мире призраков. И узнайте, каково быть человеком с серебреной душой.