Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле - [3]

Поначалу жесткая позиция Клея оправдала себя: восточногерманские пограничники отступили. Однако Хрущев приказал отправить к границе такое же количество танков, как у американцев, и подготовить на случай необходимости резерв. Он распорядился закрасить опознавательные знаки на советских танках и выдать экипажам черную униформу, однако попытка сохранить инкогнито оказалась безуспешной. В тот день, когда советские танки подошли к контрольно-пропускному пункту «Чарли», они превратили незначительный пограничный конфликт американцев с восточными немцами в войну нервов двух самых могущественных государств в мире. Американский и советский командующие, руководившие из оперативных центров, расположенных на противоположных сторонах Берлина, обдумывали следующие шаги, с тревогой ожидая приказов от президента Джона Ф. Кеннеди и председателя Совета Министров СССР Никиты Хрущева.

В то время как лидеры в Москве и Вашингтоне обдумывали, что предпринять, американские танкисты под командованием майора Томаса Тири с тревогой разглядывали своих противников, находящихся по другую сторону самой известной в мире границы, разделившей Запад и Восток. Всего два с половиной месяца назад во время драматичной ночной операции 13 августа 1961 года восточногерманские войска и полиция устанавливали первые заграждения из колючей проволоки и караульные посты вокруг Западного Берлина, чтобы остановить поток беженцев, ставивший под угрозу существование ГДР как государства.

С тех пор коммунисты укрепили границу с помощью бетонных блоков, минометов, танковых ловушек, сторожевых вышек и служебных собак. То, что мир узнал как Берлинскую стену, описал радиожурналист Норман Гельб как «самое удивительное, самое бесцеремонное городское сооружение за все время… которое ползло по городу подобно фону, на котором разворачивался кошмар». Журналисты, фотокорреспонденты, политические лидеры, начальники разведывательных служб, генералы и туристы хлынули в Берлин, чтобы увидеть, как фигуральный «железный занавес» Уинстона Черчилля материализуется в своем физическом воплощении – Берлинской стене.

Всем было ясно, что танковое противостояние на контрольно-пропускном пункте «Чарли» – не военные учения. Тири проследил, чтобы солдаты зарядили танковые орудия боевыми снарядами. Кроме того, солдаты Тири установили на некоторые танки навесное бульдозерное оборудование. Танкисты готовились привести в действие план Клея, который заключался в следующем: танки с навесным бульдозерным оборудованием на законном основании въезжают в Восточную Германию, что формально закреплено четырехсторонними соглашениями, а на обратном пути проламывают часть стены.

Американские механики-водители, чтобы согреться и снять нервное напряжение, запустили двигатели. Пространство заполнил оглушительный рев. Однако малочисленный союзнический контингент – 12 тысяч солдат, из них 6500 американских – не имел шансов в обычном конфликте против приблизительно 350 тысяч советских солдат, находившихся в пределах досягаемости. Солдаты Тири понимали, что совсем немного отделяет их от всеобщей войны, которая может стать ядерной быстрее, чем удастся сказать «ауф-видерзейн».

Корреспондент агентства Рейтер Келлетт-Лонг, примчавшийся к контрольно-пропускному пункту «Чарли», чтобы первым передать сообщение о танковом противостоянии, испытал волнение, когда увидел, как американский солдат заряжает пулемет, установленный на одном из танков. «У него может дрогнуть рука, пулемет выстрелит, и этот солдат начнет третью мировую войну», – подумал Келлетт-Лонг.

В 18:00 в Вашингтоне – в Берлине была полночь – советники Кеннеди по вопросам национальной безопасности собрались на экстренное совещание в Зале Кабинета [1] в Белом доме.

Ситуация выходила из-под контроля, и президент пребывал в крайне возбужденном состоянии. Только на этой неделе стратеги закончили составление подробных планов нанесения упреждающего удара по Советскому Союзу в случае непредвиденных обстоятельств, в соответствии с которым противник лишался возможности нанести ответный удар. Президент еще не утвердил планы, продолжая забрасывать своих экспертов каверзными вопросами. Сценарии конца света повлияли на настроение президента, когда он сидел с советником по вопросам национальной безопасности Банди, государственным секретарем Дином Раском, министром обороны Робертом Макнамарой, председателем Объединенного комитета начальников штабов генералом Лайманом Лемницером и другими высокопоставленными американскими чиновниками.

Из зала заседаний они позвонили по закрытой линии генералу Клею в Берлин. Клею сказали, что на линии Банди, который хочет поговорить с ним, поэтому генерал очень удивился, когда услышал голос Кеннеди.

«Здравствуйте, господин президент», – громко сказал Клей, резким взмахом руки заставив замолчать тех, кто находился вместе с ним в центре управления.

«Как дела?» – спросил Кеннеди спокойным голосом.

Все под контролем, ответил Клей. «У нас десять танков на контрольно-пропускном пункте «Чарли», у русских тоже десять танков. Теперь мы сравнялись».

В это время помощник передал генералу Клею записку.