Берегите матерей! - [9]

Я к ней приближался — к Москве дорогой!

А нынче?.. В отъезде я пробыл так мало,

Но все по-другому. И сам я другой.

Друзья меня встретили. Рад и не рад я.

Как будто я сам от себя в стороне.

Как вышло, скажите, друзья мои, братья,

Что так бесприютно, так холодно мне?!

…И вновь я в полете. Нагорье, отроги

Внизу показались. И я не пойму,

Что в них изменилось за краткие сроки?

Уменьшились в росте они почему?

Сдавило их что-то… Нет, это не снится!

Неделю назад были так высоки!

Мне душно!.. Ну, как одолеть мне границу

Мучительной этой, гнетущей тоски?!

Бормочут чуть слышно каспийские волны:

— Ушла, не дождавшись сынка своего… —

Родные встречают печально, безмолвно…

Меж ними кого-то ищу я… Кого?..

Я дома. Но выглядит все по-иному, —

И здесь, и в родной моей Махачкале…

— Родные, ведите к могиле, не к дому!

К последнему месту ее на земле!

Сейчас лишь она и нужна, и близка мне!

Там камень стоит, выражая мольбу!..

…И я приникаю к промерзшему камню,

Как будто к родному холодному лбу.

* * *

Так я окончил свой далекий путь.

А мама… больше не вернуться к маме!

Со стаей журавлей когда-нибудь —

Я верю — пролетит она над нами.

Мать отдала земле и плоть и кровь.

Все приняла у ней земля родная,

Но мамина нетленная любовь

Горит в высоком небе, не сгорая.

И в день февральский, на закате дня,

Где б ни был я, в родной аул приеду.

Приду домой и сяду у огня,

Чтоб тихую с тобой вести беседу.

Все мелкое отбрасывая прочь,

Душа моя очистится от сора.

И будут слушать нас дожди и ночь,

Деревья влажные и наши горы.

И побледнеет ложь и суета,

Как будто в мире прекратились войны.

И жизнь мудра, прекрасна и чиста

И нас, людей, поистине достойна.

Да, в этот день — единственный в году! —

Я в чудеса любые верить вправе,

Когда с тобой беседу я веду,

Грядущий мир я осязаю въяве.

Он радостен и светел, как дитя,

Мир, измененный стотысячелетьем,

И в нем,

Нетленной красотой светя,

Вернутся матери обратно к детям.

Отринув тяжесть каменной плиты,

Из-под земли они предстанут снова,

Как снова появляются цветы

Весной из-под покрова снегового.

Как речки воскресают, сбросив лед.

Как корабли к земле стремятся милой…

Походкой легкой к сыну мать придет,

Забыв о мрачном холоде могилы.

Придет, к плечу притронется, любя.

Как будто снимет сразу всю усталость…

«Ты слышишь, сын?.. Я здесь. Я у тебя.

И никогда с тобой не расставалась».

И речь ее горячею волной

Прихлынет к сердцу, радуя, колдуя…

Я слышу, мама, как рукой родной

Ты гладишь голову мою седую.

И я тебе чуть слышно говорю:

— Теперь, когда ты не живешь на свете,

Кому, скажи, отдам любовь свою?..

И слышу голос:

                       — У тебя есть дети.

— В родных ущельях и в чужой стране

Гордился я твоей душевной силой.

А кем, скажи, теперь гордиться мне?..

— Гордись детьми. Детьми гордись, мой милый!

— Ты мне всю жизнь, всю душу отдала.

А я что дам тебе? Ведь ты — не с нами! —

И мамин голос отвечает:

                                      — Память.

И песни все. И добрые дела.

Да, песни я все о тебе пою,

Слова сплетая… Как их лучше сплесть мне,

Чтоб на могилу тихую твою

Они легли венком печальной песни?!

Песни о матерях

Песня первая

Журавли, вы все в чужом краю,

Вы когда сюда вернетесь снова?

Я же маму потерял мою,

Не вернуть мне мамы из былого!

Не спешат покинуть гуси юг,

И весна с приходом припозднилась.

Только мама в путь пустилась вдруг,

Лишь она одна поторопилась.

Ты, трава, что в теплый летний день

Для коров она в горах косила,

С дальних склонов опустись, одень

Мягкой зеленью ее могилу.

Солнце, чей восход когда-то в рань

Ясные глаза ее встречали,

В головах ее могилы встань,

Раздели со мной мои печали!

Дочка в нашем доме родилась!

Радуемся нашей младшей самой…

Что же внучки ты не дождалась?

Что же ты поторопилась, мама?..

Песня вторая

Знаешь, мама, мне всегда казалось,

Что, пока в дороге сыновья,

Побеждая годы и усталость,

Не погаснет свечечка твоя.

Твой огонь, всесильный из всесильных,

Озареньем был в моем пути…

Но угасла ты. Потух светильник.

Свет погас. Дороги не найти.

Почему-то мне казалось, мама,

Что, покуда в море корабли,

Будет сыновьям светить упрямо

Твой маяк в другом конце земли.

Годы жизни яростно-кипучи,

Мой корабль обступает мрак,

Где он, где? В какой он скрылся туче?

Где он, мой недремлющий маяк?!

Мне еще всегда казалось, мама,

Что, законам смерти вопреки,

Будет выситься все так же прямо

Дерево, чьи корни глубоки.

Дерево мое грозой сломало

И с корнями бросило на склон.

Я кружусь, подобно птице малой,

Чей приют грозой испепелен.

Мне казалось… Нет, я был уверен:

Все-таки нарушит смерть черед,

Не казнит меня такой потерей

И тебя сторонкой обойдет.

Если б знал я, если б мне сказали,

Если б хоть предупредили сны, —

Мой корабль стоял бы на причале,

Я не уезжал бы до весны.

Гордый тем, что ты меня взрастила,

Был я точно кипарис в горах.

Нынче же к холму твоей могилы

Горы клонят головы во прах.

Песня третья

Знаю: вянет и цветок,

Но цветет ведь луг вокруг.

Где ж ты, сил моих исток,

Где ты, мой весенний луг?!

Знаю: сохнет в летний зной

Под скалой струя ручья.

Но скала стоит стеной…

Где же ты, скала моя?!

Знаю: рушится во тьму

Одинокая волна.

Но, скажите, почему

Море высохло до дна?

Знаю: прячет солнце лик,

Но извечен ход светил…

Кто же солнце дней моих

Беспощадно погасил?!