Берегите друзей - [4]

Звучит так знакомо в ночной тишине.

С широкой страницы твой голос стремится

В живое кипенье мелькающих лет,

Немеркнущий свет над тобою струится:

О нет – ты не умер, не умер, поэт!..

Рождение песни

Мураду Кажлаеву

Перевод Я. Козловского

Строка без музыки – бескрыла,

Ты удружи мне, удружи

И все, что в слове сердцу мило,

На музыку переложи.

Сложи напев, что лих и буен,

Чья власть сердечная нежна.

Пусть горы бьют в луну, как в бубен,

И бубен блещет, как луна.

Слова и звездны, и туманны,

Ты честь в горах им окажи:

На африканские тамтамы

И на свирели положи.

Ты сделай струнами потоки

И сочини такой напев,

Чтобы к щекам прильнули щеки,

Сливались губы, захмелев.

И сладко головы кружились

У обольстительных тихонь.

И, взбив папаху, акушинец

Кидался в танец, как в огонь.

Не забывая слез соленых,

Ты радость людям приноси

И на полях любви сраженных

Благослови и воскреси.

Когда вокруг богуют звуки

И познается вышина,

Ко мне протягивает руки

Земная женщина одна.

Возьми слова мои,

                        и если

В них землю с небом породнишь,

Они, пожалуй, станут песней,

Взлетев как птицы с горских крыш.

Старые друзья

Перевод Е. Николаевской

Старые друзья… Когда

Я кого-нибудь встречаю,

То, печалясь, отмечаю:

Разбрелись все кто куда.

Что случилось – не пойму:

Только вижу, что иные —

Не хромые, не больные —

Провалились, как во тьму.

Старые друзья на миг

Потеряли чувство меры:

Увела одних карьера,

Жены увели других.

Изменились их черты,

Но поверю я едва ли,

Что вдруг пленниками стали

Сплетен, лжи и клеветы.

Старые друзья, ужель,

Не оставив и надежды,

Изменила вас одежда,

Заменившая шинель?

Помните, в годах иных,

Как судьба с судьбой сплеталась?

Может, все тепло осталось

В тех окопах ледяных?

Старые друзья мои,

А карьера, как и слава,

Переменчива, лукава,

Братской не в пример любви.

Коль от жен покоя нет —

Как друзья, мол, надоели! —

Покажите им шинели

Тех солдатских давних лет.

Дорогие, всякий раз

Грудь мою сжигает пламя,

Если нет их рядом с нами,

Тех – живых – забывших нас.

Мне порою снятся сны,

Я от боли просыпаюсь, —

Будто отсекли мне палец…

…А пришли ль они с войны?..

Слезинка

Памяти Батала Куашева

Перевод Н. Гребнева

Ты ли, слезинка, поможешь мне в горе?

Ты ли блеснешь и рассеешь беду?

Горца, меня, для чего ты позоришь,

Что ты блестишь у людей на виду?

Тот, чьи глаза мы сегодня закрыли,

Видел и горе, и холод, и зной,

Но никогда его очи в бессилье

Не застилало твоей пеленой.

Тихо в ответ мне шепнула слезинка:

«Если стыдишься, себя ты не мучь.

Людям скажи, что блеснула дождинка,

Малая капля, упавшая с туч».

Сокурсникам литинститута

Перевод Я. Козловского

Когда-то стихи мы друг другу

Читали в пылу молодом,

И строфы ходили по кругу,

Как будто бы чаша с вином.

Все помнят лицейские своды

От святости и до грехов.

Друг другу, как в лучшие годы,

Уж мы не читаем стихов.

И лихо не спорим, как прежде,

И песен былых не поем,

И недругов в дерзкой надежде

Анафеме не предаем.

Где бедные наши пирушки,

Где крылья за нашей спиной?

Где милые наши подружки,

Слова о любви под луной?

Прошлись, как по вешнему лугу,

Глас неба в нас словно притих.

Все меньше вопросов друг другу,

Все реже ответы на них.

Есть в славе опасность недуга:

Взошли на вершины одни,

Читать недосуг им друг друга

И тех, кто остался в тени.

Но мы пред собою не лживы

И трезвым достигли умом:

Не все,

         что живет, пока живы,

Жить будет, когда мы умрем.

И часто мне снитесь не вы ли,

Незримых достойные крыл,

И те, кто меня позабыли,

И те, кого я не забыл?

Иду вдоль бульвара Тверского,

Плывет надо мною луна,

И счастлив по-дружески снова

Я ваши шептать имена.

«Пойдем, друг детства Магомет…»

Перевод Я. Козловского

Пойдем, друг детства Магомет, наследник Магомы,

Аульских коз пасти чуть свет на горном склоне мы.

Или капканами с тобой наловим хомяков

И обменяем шкуры их на хлеб у скорняков.

А может быть, в базарный день отправимся в Хунзах

И раздобудем яблок там на свой и риск и страх?

А может быть… Ах, я забыл, друг детства Магомет,

Что в мире с той поры легло меж нами сорок лет.

И надмогильный камень твой, как в инее зимы,

Давно покинувший меня наследник Магомы.

Тебе неведомо, мой друг, ушедший в глубь веков,

Как много нынче развелось двуногих хомяков.

Склонил я голову. Мне жаль, что нет тебя в живых,

А то б с тобою вместе мы сдирали шкуры с них.

«О кунаки, мои друзья…»

Перевод Е. Николаевской

О кунаки, мои друзья,

Грущу без вас невыносимо!

Объят тоской неугасимой,

Почти что погибаю я…

Когда приходите – я рад,

Едва ли не заболеваю,

Не без труда одолеваю

Беседы три часа подряд.

Вот вы прощаетесь со мной,

И я стою, вослед вам глядя,

А уж тоска подкралась сзади

И тяжкой обдала волной…

И сна лишаюсь ночью я…

Но спят жена моя и дочки,

И спят иль убегают строчки…

О кунаки мои, друзья!

Здесь на вершинах

Перевод Н. Гребнева

Мой друг, кончай пустые споры,

Смех прекрати, сотри слезу,

Быстрее поднимайся в горы,

Ты, суетящийся внизу!

Не бойся головокруженья

От высоты,

Не бойся здесь лишиться зренья

От красоты!

Быстрее поднимайся в горы,

Свои сомненья успокой,

Свобода твой раскроет ворот

Своей невидимой рукой!

Покой тебе протянет руку

И мимолетно, на ходу,

Сожмет ладонь, раздавит скуку

И с нею ложную вражду.

Замрешь, и где-то в отдаленье

Послышится негромкий хруст,

Покажутся рога оленьи,