Берег очарованный (Елизавета Кузьмина-Караваева, мать Мария) - [2]

Сама бабушка была человеком, надолго пережившим свое время. Она часто говорила: «Люблю я вас всех, друзья мои, и все же вы мне чужие. Близкие все давно в могилах». Восемнадцати лет бабушка стала фрейлиной великой княгини Елены Павловны и любила рассказывать о том, как Николай II велел всем фрейлинам большого двора учиться у нее делать реверансы, приседая очень низко и не сгибая головы. Может быть, это звучит забавно, однако Лиза именно от бабушки от первой узнала основные принципы равенства и демократизма. Старая дама утверждала, что настоящий аристократ должен быть равен в отношениях со всеми. Только parvenu, выскочка, будет делать разницу в своих отношениях между знатными и незнатными!

Среди ближайших друзей бабушки был Константин Петрович Победоносцев, обер-прокурор Синода. Он страстно любил детей. Вообще всяческих детей — знатных и незнатных, любых национальностей, мальчиков и девочек, — вне всяких отношений к их родителям. А дети платили ему настоящим обожанием. Лиза очень любила его и считала своим самым настоящим другом.

Лиза ездила к нему в гости. Бабушка ее сопровождала, однако сама проводила время с женой Победоносцева, а Лиза пила чай с хозяином дома. Однажды он пригласил ее в свой деловой кабинет. Там было много народу. Огромная и толстая монашенка, архиерей, важные чиновники и генералы. Лиза не помнила, какие вопросы они ей задавали и что она отвечала, но все время у нее было сознание: она тут со своим ДРУГОМ, и все это понимают, и это вполне естественно, что уже немолодой Победоносцев — ее друг.

Когда Лиза приезжала Петербург, бабушка в тот же день писала Победоносцеву: «Любезнейший Константин Петрович. Приехала Лизонька!» А на следующее утро он появлялся с книгами и игрушками, улыбался ласково, расспрашивал о ее делах, рассказывал о себе.

В минуты всяческих детских неприятностей и огорчений Лиза садилась писать Константину Петровичу, и ее письма к нему были самым искренним изложением детской философии. Победоносцев быстро и аккуратно отвечал. Лиза помнила, как знакомые удивлялись всегда: зачем нужна Победоносцеву эта переписка с маленькой девочкой? У Лизы на это был точный ответ: «Потому что мы друзья!»

Когда в 1905 году вспыхнула революция, Лиза восприняла ее как нечто, направленное против самого Победоносцева! И как ни странно, из всей семьи поначалу именно она наиболее нетерпимо отнеслась к революции.

К весне 1906 года началась реакция, Лиза не понимала, что происходит, и решила выяснить все свои сомнения у самого Победоносцева. С каким волнением она шла к нему!

— Константин Петрович, мне надо поговорить с вами серьезно, наедине.

Он не удивился, повел девочку в свой кабинет:

— В чем дело?

Как объяснить ему, в чем дело? Надо одним словом все сказать и в одном слове получить ответ на все. Лиза сидела против него в глубоком кресле. Он пристально и ласково смотрел на нее сквозь свои большие очки.

— Константин Петрович, что есть истина? — сформулировала наконец Лиза свой вопрос.

Победоносцев понял, что творится у нее в душе. Усмехнулся и ответил ровным голосом:

— Милый мой друг Лизонька! Истина в любви, конечно. Но многие думают, что истина в любви к дальнему. Любовь к дальнему — не любовь. Если бы каждый любил своего ближнего, настоящего ближнего, находящегося действительно около него, то любовь к дальнему не была бы нужна. Так и в делах: дальние и большие дела — не дела вовсе. А настоящие дела — ближние, малые, незаметные. Подвиг всегда незаметен. Подвиг не в позе, а в самопожертвовании, в скромности…

То, что он хотел сказать, Лизе было суждено понять гораздо позднее. Это была их последняя встреча.

Летом 1906 года в жизни Лизы произошло событие, после которого четырнадцатилетняя девочка мгновенно повзрослела. Умер ее отец, самый дорогой для нее человек на свете. И она подумала: «Эта смерть никому не нужна. Она несправедлива. Значит, нет справедливости. А если нет справедливости, то нет и справедливого Бога. Если же нет справедливого Бога, то, значит, и вообще Бога нет».

Осенью Лиза впервые уехала надолго от Черного моря, от солнца, ветра, свободы. Теперь семья жила в Петербурге, в небольшой квартире в Басковом переулке. Казалось, в этом городе вообще не бывает солнца! Лиза училась в гимназии, уроки начинались рано, при свете электрических фонарей, в котором снег и туман казались рыжими. Она боялась рыжего тумана и ненавидела его.

Петербург она тоже ненавидела. Ей было трудно заставить себя учиться. Душе хотелось восстановления справедливости, подвига, гибели за всю неправду мира, чтобы не было этого рыжего тумана и бессмыслицы.

Ей случалось встречаться с какими-то партийными студентами. Но они не жертвовали жизнью, а рассуждали о прибавочной стоимости, о капитале, об аграрном вопросе. Это сильно разочаровывало. Лиза не могла понять, отчего политическая экономия вещь более увлекательная, чем счета с базара, которые приносит ее матери кухарка Аннушка.

Лиза бродила часами по комнатам, учиться забывала, писала стихи… Места себе не находила! Смысла не было не только в ее жизни — во всем мире безнадежно утрачивался смысл.