Берег Холодных Ветров - [12]

Но даже то недолгое время, что Айлин проводила в доме мужа, становилось все более и более невыносимым — оттуда молодую женщину и ребенка выживали чуть ли не в открытую. По ночам над комнатой Кириана стучали молотками, служанки у самых дверей с раннего утра устраивали галдеж, причем каждая старалась перекричать другую, а на замечания Айлин подчеркнуто не обращали внимания. Когда же матери и ребенку приносили еду, то служанки спотыкались на ровном месте, и старались опрокинуть чашки с молоком и тарелки с пищей прямо на одежду Айлин. Понятно, что по собственной инициативе никто из слуг не решился бы на что-то подобное.

Все то долгое время, пока Тариан был в отъезде, молодая женщина старалась держаться как можно более спокойно, по мере сил пытаясь не обращать внимания на столь хамское обращение. Она, и сама не зная отчего, надеялась дотянуть до возвращения мужа, словно до спасительного берега, в смутной надежде на то, что все еще может измениться, волшебным образом стать таким, как все было еще совсем недавно…

То, что возвращается муж — об этом Айлин не знала, просто в тот день она вернулась от матери несколько раньше, чем обычно. Сидя в комнате Кириана, молодая мать попыталась, было, играть с сыном, но это у нее плохо получалось — мысли были где-то далеко. Да и малыш не проявлял особого интереса к игре — враждебная атмосфера, просто-таки разлитая в воздухе, давила даже на него.

— Мама, поехали снова к бабушке!

— Мы же от нее только что пришли!

— У нее лучше. Тут плохо…

Ребенок был прав — тут, и верно, даже дышать тяжело, находиться в скромном доме матери куда легче. Увы, но оставаться на ночь в доме мамы нельзя — у свекрови будут все основания утверждать, что невестка шляется невесть где не только днями, но и ночами. Тут уж хочешь — не хочешь, а надо возвращаться сюда, в этот становящийся чужим огромный дом. И все же у Айлин оставалась призрачной надежда на то, что муж, все же, опамятуется, и все в их жизни пойдет по-прежнему…

— Погоди, сынок, у меня тут где-то новая игрушка была… — Айлин открыла крышку сундука. — Куда-то я ее сунула, сейчас найду…

Однако стоило Айлин открыть сундук, как ей в глаза попался тот дорожный мешок, заботливо собранный ею мужу в дорогу, и который он отказался взять с собой. Может, сейчас надо пойти в комнату мужа, разложить по местам вещи из этого мешка? Нет, пожалуй, пока не стоит этого делать, еще обвинят едва ли не во всех смертных грехах, так что пусть этот дорожный мешок пока что полежит здесь.

Прошло, наверное, не менее часа, когда до слуха Айлин донесся скрип открываемых ворот, а затем послышались громкие голоса людей, конский топот, а чуть позже Айлин с замирающим сердцем уловила звуки знакомого голоса… Кажется вернулся муж. Ну, наконец-то!

Стоя у окна, Айлин смотрела, как свекровь, вышедшая на двор, обнимает сына, а у того, судя по голосу, после поездки очень хорошее настроение. Смеется, что-то рассказывает матери… Хочется надеяться, что и при виде жены он тоже кривиться не будет.

Однако спускаться вниз Айлин не стала — не хватало еще, чтоб свекровь снова стала позорить ее на глазах у людей, тем более что сейчас народу на дворе хватало: там находятся и приехавшие с Тарианом люди, да и слуг из дома высыпало предостаточно — как видно, поездка интересует многих, не ее одну. Ничего, скоро Тариан поднимется в свою комнату, тогда Айлин и подойдет к нему. Надо поговорить, объясниться, а иначе у нее уже нет сил терпеть эти постоянные издевательства со стороны свекрови и слуг. А еще становится все более и более невыносимо жить с чувством постоянной вины, только вот непонятно, в чем она виновата.

— Мама, папа приехал! — Кириан прижался носом к стеклу.

— Я вижу, солнышко… — Айлин погладила сына по голове. — Ничего, он вот-вот поднимется наверх, и мы пойдем к нему. Ты соскучился по папе?

— Да!

— Надеюсь, и он по нам тоже…

Прошло не менее четверти часа, прежде чем муж появился у дверей своей комнаты, правда, и сейчас Шайхула находилась вместе со своим сыном. Стоя у дверей комнаты сына, Айлин слышала их веселые голоса — похоже, поездка прошла удачно, и сейчас муж едва ли не взахлеб, и с нескрываемым восторгом что-то рассказывает матери. Интересно, куда он ездил, и что явилось причиной его хорошего настроения? И неужели он не зайдет в комнату сына, не захочет увидеть его после нескольких дней разлуки? Или хотя бы не поздоровается с женой? Прошло еще несколько нескончаемо долгих мгновений, после чего скрипнула в комнату мужа, и стихли веселые голоса мужа и свекрови.

Минута проходила за минутой, а муж и не думал зайти в детскую, чтоб проведать сына после разлуки. Айлин в растерянности присела на свою кровать: похоже, все ее надежды оказались напрасны — Тариан не пожелал видеть ее и ребенка, а, значит, нечего и надеяться на то, будто с приездом мужа хоть что-то изменится.

От осознания этого отчаяние в душе молодой женщины стало сменяться гневом. Сколько можно терпеть такое отношение к себе, и до каких пор их с сыном будут тут унижать? Хватит, надоело! Она больше не хотела ждать, когда Тариан снизойдет к тому, чтоб бросить жене пару слов сквозь зубы. А еще нужно выяснить, что же такое творится в этом доме, что от нее утаивают, и почему муж, еще совсем недавно такой любящий и заботливый, ведет себя по отношению к жене и сыну, как к заклятым врагам.