Белый замок - [12]
Эльм уперся в стену плечом, стена не поддалась. Он снова нашел замочную скважину, правда, теперь она стала меньше и палец Эльма уже не влез в нее. Скважина уменьшалась у него под руками, а вскоре и вовсе исчезла. Эльм растерялся. Как же ему попасть в ту комнату? Расстроенный, он вернулся к себе, лег, закрыл глаза и сжал кулаки.
— Я хочу проникнуть туда! Я должен! Там меня кто-то ждет, мне надо встретиться с ним!
Перед ним вдруг возникли темные портьеры, что висели у него на окнах. Они медленно раздвинулись, и в стене возле окна обнаружилась щель. Эльм различил несколько ступенек.
Он открыл глаза. В портьерах не было ничего необычного, они висели здесь уже много лет. Эльм подошел к окну и раздвинул портьеры.
В стене было отверстие, совершенно такое, какое ему только что пригрезилось. Оно было похоже скорее на щель, чем на дверной проем.
Эльм бесстрашно вошел в него и тут же увидел винтовую лестницу. Поднявшись на пятнадцать ступенек, он оказался перед новым отверстием. Через него он попал в комнату, в которой раньше не был.
В комнате было пусто, но на столе горела лампа. У стены стояли ящики с игрушками, вокруг стола — несколько низких стульев. Комод, точно такой же, как у него, рядом с комодом — кровать.
Комната была серая и какая-то бесцветная, на всех вещах лежал толстый слой пыли. Эльм увидел лошадь-качалку. Он смахнул с нее пыль, но вместе с пылью исчезла и сама лошадь. Только деревянная голова с глухим стуком упала на пол.
На стене висели два рисунка. Эльм подошел поближе. На одном был изображен мальчик. Мальчик смотрел прямо на Эльма и был очень похож на него. Глаза у него были грустные. Светлые волосы, словно солнечный нимб, окружали голову мальчика. А вот у Эльма волосы были темные, как залы Сумрачного замка.
Эльм долго смотрел на рисунок, откуда-то он знал этого мальчика.
— Я знаю, ты — мой брат, — тихонько шепнул Эльм.
Слово «брат» легко слетело у него с языка, хотя он произнес его первый раз.
На другом рисунке были изображены трое детей — девочка и два мальчика. Лица у них были очень серьезные.
Вдруг Эльм почувствовал, что в комнате кто-то есть. Он быстро обернулся: на столе лежал красный мяч! Эльм мог бы поклясться, что минуту назад его тут не было.
Он схватил его. Мяч был еще теплый. Кто-то только что держал его в руках! Эльм огляделся — никого. И все-таки он был уверен, что в комнате кто-то есть.
— Спасибо, — сказал Эльм.
Он спустился по лестнице в свою комнату, и стена тут же сомкнулась у него за спиной.
Эльм взял мяч к себе в постель. Уже засыпая, он думал о Короле и о том, как однажды Король играл с ним в мяч.
Утром Королева увидела у Эльма красный мяч, но ничего не сказала.
С тех пор больше никто не забирал у него мяча, и Эльм играл с ним каждый день.
Однажды ему захотелось снова подняться в запертую комнату. Он откинул портьеру, но на этот раз отверстия в стене не было.
Эльм закрыл глаза и попытался представить его себе, однако его воображение наткнулось на непреодолимое препятствие. Он даже мысленно не мог увидеть ни щели в стене, ни винтовой лестницы, ведущей в комнату над ним.
Несколько вечеров Эльм упрямо думал об этом отверстии, но представить его себе был не в силах. Всякий раз что-то непреодолимо мешало ему. Он даже плакал от злости. Ему так хотелось снова подняться в ту комнату! Но все его старания оканчивались тем, что у него начинала болеть голова.
— Я сильнее тебя, — однажды сказала Королева, серьезно глядя ему в глаза. — И не пытайся настоять на своем, у тебя все равно ничего не получится. Я забочусь о твоем же благе. И пожалуйста, не вмешивайся в то, что тебя не касается.
Эльм скосил глаза на свой мяч и спрятал его за спину.
Королева сказала:
— Можешь играть с ним, сколько хочешь, но держись подальше от Белого замка. Будет лучше, если я больше не увижу этого мяча.
Эльм очень надеялся, что Королю снова захочется поиграть с ним в мяч. Он бросал его на глазах у Короля, но Король больше не замечал мяча.
13
В тот день, когда Эльму стукнуло семь лет. Король вывел его на мраморную террасу.
— Посмотри вокруг, — серьезно сказал он. — Это все наше королевство, я в нем Король, твоя мать — Королева, а ты — принц, наш наследник, вес королевство достанется тебе. Давай вместе обойдем наши владения, и я сам все тебе покажу.
Он взял Эльма за руку, и они спустились по мраморным ступеням. Король нес корзинку с едой.
— Нас ждет долгая прогулка. — сказал он. — И в пути нам наверняка захочется есть.
Они пошли по ближней тропинке. Эльм хорошо знал ее, она вела к зимним рябинам. У рябин Король крепче сжал руку Эльма и улыбнулся ему:
— Здесь начинаются места, где ты еще не бывал, но ты не бойся, ведь я — с тобой.
В Они миновали рябины, и Эльм вдруг с удивлением остановился.
— Смотри! — сказал он Королю.
— Что там? — Король наклонился к Эльму.
— Видишь, нашу тропинку пересекает другая, совсем незаметная. Кто, интересно, ее протоптал?
Король наклонился еще ниже и стал пристально разглядывать траву.
— Я ничего не вижу, — сказал он.
— Но она прямо перед тобой!
— Тебе показалось! — Король покачал головой. — Тут нет никакой тропинки.
Но Эльм был уверен — тропинка есть!
Книги Турмуда Хаугена всегда балансируют между двумя мирами — фантазии и действительности — и стирают границу между фантастической и реалистической, между детской и взрослой литературой.«Ночные птицы» — роман, рассказывающий о реальных и воображаемых детских и взрослых страхах. — получил литературные премии в Норвегии и Германии, рекомендован ассоциациями психологов, переведен на 20 языков и стал самым известным в мире романом Турмуда Хаугена.
Сказочная повесть норвежского писателя Турмуда Хаугена, обладателя награды для детских писателей — медали Г.-Х. Андерсена. Автор не поучает юного читателя с высоты своего жизненного опыта, а просто рассказывает о невероятных событиях, происходящих с его сверстниками. Но эта кажущаяся простота заставляет читателя сопереживать героям повести, участвовать в их приключениях, не дает оторваться от книг до последней страницы.
Сказочная повесть норвежского писателя Турмуда Хаугена, обладателя награды для детских писателей — медали Г.-Х. Андерсена. Автор не поучает юного читателя с высоты своего жизненного опыта, а просто рассказывает о невероятных событиях, происходящих с его сверстниками. Но эта кажущаяся простота заставляет читателя сопереживать героям повести, участвовать в их приключениях, не дает оторваться от книг до последней страницы.
В издание включены наиболее известные сказочные повести норвежского писателя Турмуда Хаугена, обладателя награды для детских писателей — медали Г.-Х. Андерсена. Автор не поучает юного читателя с высоты своего жизненного опыта, а просто рассказывает о невероятных событиях, происходящих с его сверстниками. Но эта кажущаяся простота заставляет читателя сопереживать героям повести, участвовать в их приключениях, не дает оторваться от книг до последней страницы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Серия "Ретромонохром" — это сказки нашего детства. Сказки из любимых старых книжек, в любимых же чёрно-белых иллюстрациях. Для младшего, старшего и самого старшего возраста! Первый выпуск посвящён творчеству Астрид Линдгрен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли две классические литературные сказки французской писательницы XVIII в. Луизы Левек, отличающиеся необычными и изобретательными сюжетными ходами. Перевод сказки «Невидимый принц» переиздается впервые с XVIII в.