Утром рассказал Семену об увиденном — тот скрипнул зубами.
При выезде из Минска заскочили на базар, прикупили кое-чего из провизии. В дороге сделали одну остановку — перекусили, а дальше менялись за рулем, пилили весь световой день, но до города Лида добрались. Остался последний бросок до Гродно.
В город не въезжали, переночевали на окраине, в заброшенном сарае. Ясное утро предвещало погожий день. Встряхнувшись от сна, слегка перекусили, затем в таратайку и вперед.
— Командир, может после Гродно нас домой отпустят?
— Твои слова, да кое-кому в уши.
Скуратов помолчал, а потом ляпнул:
— Хорошо двигаемся, гансы не донимают, вроде и войны нет.
— Не накаркай, мать твою ети.
Накаркал.
Километров за семь от города, дорогу нам преградил серьезный патруль. Мотоцикл «Цундап» с экипажем и пять конных гансов фельджандармерии.
— Аусвайс? — пролаял один со здоровенной бляхой на шее.
— Сеня, валим всех, доставай стволы.
Я вышел из машины демонстративно суя левую руку за пазуху, а правой вытаскивая АПС.
— Бах, бах, бах — раздались сзади меня выстрелы.
Уйдя с директриссы ведения огня, на автомате перекинул флажок предохранителя на одиночный, нажал на курок. Ждем-с, наконец немцы стали заваливаться, так по контрольке и в кусты их.
Скуратов дорвался наконец до сабель:
— Чего ты ими любуешься, забери пару штук и катим отсюда.
Семен, объезжая очередную колдобину на дороге, спросил — командир, а почто гипноз не применил?
— Почуял, не поможет, почему не знаю, вези давай.
Поздним вечером, подъезжая к окраине Гродно, мы проклинали местные дороги и немецкий автопром в частности — такое ощущение, что весь путь проделали на лошадях. Болели не только задницы, но и все внутри.
Приличное жилье найдем по утру, а сейчас кинули трофейные спальники в кустики и рухнули спать не ужиная.
Утром я проснулся от ощущения чужого взгляда в упор — открыл глаза, перед моим носом сидел смешной ежик с прилипшим листом на боку.
— С добрым утром — поприветствовал я его — он в ответ фыркнул и не спеша отправился по своим ежиным делам.
После утреннего туалета завели таратайку и отправились искать пристанище. Нашли довольно быстро — у одиноких стариков.
Слегка перекусив, отправились в город. По пути в центр попалась какая-то официальная контора — то, что надо.
Зашли, выгнали из кабинета трех машинисток и кое-что напечатали на листе бумаги.
Выяснив у взволнованных барышень адрес почты, отправились туда.
На почте нам соорудили пакет — внутрь положил небольшую стопку чистой бумаги. Поставили пять сургучных печатей и прилепили напечатанные данные абонента и адресата. Майору Дерлинвангеру из штаба 12 дивизии СС. Размахивая сим пакетом, я ввалился к коменданту города — тощему оберсту — от него получил четкие координаты расположения СС.
Ну что же, передохнем два-три дня и приступим к ликвидации плохишей.
На сей раз решили заранее запастись продовольствием, чтобы не умирать с голоду после операции — калорий ведь сожжем немерено.
На рынке купили пол-говяжьей туши, разных консервов и зелени, а затем отсыпались весь день.
На следующее утро, послал Семена в город, за покупкой веревки метров пятидесяти. Он извел меня вопросами зачем, да почему.
— Я с тебя удивляюсь, Сеня, неужели за дорогу все мозги вытрясло. — Ты на чем эссэсманов вешать собираешься.
— Точно, ешкин кот — и Скуратов бодро поскакал выполнять задание.
А я, взяв у хозяина топор, подался к ближайшему леску, благо старики жили на окраине. Нужное деревце нашел сразу — хорошая осинка попалась, обрубив ветки на месте, потащил осину в наше жилище. Когда стал вчистую обрабатывать лесину, заявился Семен со здоровенным мотком веревки на шее.
— Командир, чего это делаешь?
— Глаза разуй — кол тещу.
Семен почесал затылок:
— Никак для майора гостинец?
— Ага, для не болезного, ты давай веревку режь на куски по четыре метра.
На некоторое время, сей закуток двора превратился в «кружок умелые руки». Под конец работы Семен посоветовал прибить к низу кола перекладинку, туманно объяснив, дескать клиенту сидеть будет удобней.
— Ты садист, Скуратов — убежденно заявил я.
— На себя посмотри — огрызнулся он.
В подготовке к акции прошел весь день — на другой выехали определиться на местности, издали посмотреть на наших будущих клиентов. Батальон располагался на юго-восточной окраине города, в трехэтажной школе, а штаб в небольшом домике стоявшем рядом. Всю территорию обнесли двумя рядами колючки — по углам четыре вышки с часовыми и пулеметами. По периметру прохаживаются три пары патрульных.
— Ишь как себя оберегают, ну ничего, завтра один хрен, вам всем кирдык придет.
По возвращении я твердо знал — после ликвидации эссэсовского батальона, придется сразу валить, немцы по злобе все перевернут кверху дном. О чем и сообщил Семену, тот понятливо кивнул и исчез. Появился через час с довольной мордой и торжественно вытащил из-за пазухи велосипедную камеру.
— Излагай.
— Командир, будем беречь наши кулаки — с этими словами он разрезал камеру пополам, в двух местах.
— Ну и фули?
— А теперь главный аттракцион.
Сеня завязал один конец камеры шнурком, а в другой принялся насыпать песок. До меня наконец дошло.
