Белый Свет - [9]
В дождях, во тьме, в промокшей травке,
И пригвождён осенний день,
Как бабочка, что на булавке…
Господь подарит новый день,
Как будто новую страницу,
И сумерек прозрачных тень
С небес полосками струится.
Дожди полоской моросят,
И полосами непогода,
А в небе сумрачном висят
Ещё не пролитые воды.
Опять с погодою беда —
Поток воды не прекратится.
…Лишь отблеск лета иногда
В окно синицею стучится.
Опять с погодою беда,
И безутешны небосводы,
Дней убежала череда
В сумятицу и непогоду.
…Лишь упадёт кленовый лист,
Да гроздь рябины в небо тычет,
Да птиц осенних плач и свист
За горизонтом лето кличет.
…Так время медленно плывёт,
С небес к земле не долетая,
И, как всегда, Господь зовёт
За горизонты птичьи стаи.
Такси промокшее бежит
По улице за фонарями,
А осень тает и дрожит
С продрогнувшими сентябрями.
Дрожащий дождь заморосил
У осени седой во власти,
И лист упал, и нету сил
Ему преодолеть ненастье.
Закат рубины раздаёт
Листве, пылающей пурпуром,
А тихий дождь всё льёт и льёт,
Умыв дорожки утром хмурым.
В рассвет озябшее такси
Бежит у времени во власти.
Нет синевы на небеси,
И ветер мается в ненастье.
Жизнь мчит привычным чередом,
Прося у времени отсрочку.
В ночи вздыхает серый дом,
И тучи плачут в одиночку.
День одинокий чист и строг,
Гуляет в парке позабытом,
И снова в осень входит Бог
По сентябрю, дождём умытом.
Дождь прекратился б, если б смог,
Его молитве молча внемлю —
По небесам прошёлся Бог
И все дожди пролил на землю.
Нет сил ненастье превозмочь,
Лишь на ветру рябина гнётся.
…А Бог ушёл в седую ночь,
И время вспять не повернётся.
Прозрачная поздняя осень
Скользит по домам и дорогам,
И редкая яркая просинь
Напомнит о летнем, о многом,
Но скроется тотчас, мгновенно,
Сырою окутана пылью,
И мокрый снежок откровенно
Повеет не сказкой, а былью.
И тонкие нити прольются
Со снегом дождём запоздало;
Как с синей каёмочкой блюдце,
Вдруг выглянет небо устало.
Занавеской снег завесил
Просинь светлого окна,
Бродит вечер среди кресел,
В тёмном доме – тишина.
Струйкой льётся свет фонарный
На покинутом дворе,
Год уходит календарный
В задремавшем декабре.
Жизнь земная замирает,
Замерзают облака,
На снегу фонарь сгорает,
Поступь времени легка.
Эту поступь, словно детство,
Не расслышать за окном.
На скамейке по соседству
Спит декабрь спокойным сном.
Среди кресел в тихом доме
Время замыкает круг,
Фотографии в альбоме
На год старше стали вдруг.
Занавеской сон завесил
Дня и вечности итог,
У иконы среди кресел
Погасил лампаду Бог…
Светят звёзды фонарями —
Сотни звёзд зажёг январь,
А в ветвях со снегирями
Виден месяца фонарь.
На заснеженной постели
Спят деревья до зари,
А из леса прилетели
Как из сказки, снегири.
На рябине до рассвета
Загорелись огоньки —
Щебет птиц идёт про лето
И про летние деньки.
День лампадой разгорится,
Стоя робко у дверей —
Это попросту резвится
Стайка ярких снегирей.
Былое с былым
Когда убегает на фоне рассвета
Состав, уносящий слова на восток,
Когда в подворотне затеплится лето,
И к небу стремится зелёный росток,
Когда растворится прохлада в ненастье,
Сплетёт одуванчик венок вековой
И тучи, дождливого лета во власти,
Рассыплют прозрачный хрусталь над травой, —
Умчится состав, измеряющий вечность,
То днями, то сутками здесь, на земле,
Растают минуты – времён скоротечность —
В прохладной росистой предутренней мгле.
И тихо умчатся в прошедшие годы
Незримо, неслышно времён поезда,
…И только роняют небесные своды
Дожди, уносящие дни и года.
А лето вдали, как туман, заклубится,
Сирень закружит фиолетовый дым,
И формула жизни в дожде растворится,
Смешав напоследок былое с былым.
Вьётся тоненький дымок
Прямо в небеса,
День до ниточки промок,
Лужи да роса.
Спит над Русью неба край
Серым полотном,
Шум берёз, вороний грай,
Сумрак за окном.
Собирая род людской
Средь чумы на пир,
Русь бревенчатой тоской
Заполняет мир.
Время гаснет. Мчит страна
Вспять, наоборот.
Направляет сатана
Революций ход.
Возвеличен сатаной
Тот, кто бил и крал,
Правит веком и страной
Сатанинский бал.
Сожжены судьбы мосты,
Свет свечи угас.
Где вы, избы да кресты
В колокольный час?
Русь бревенчатой вдовой
Плакала во тьме.
Вместо песен – волчий вой,
Тени на стене.
Плачет вечная стена
Среди плача стен —
Коронован сатана
Временем измен.
Но не вечно царство слёз —
Божий голос свят:
В небо воспарил Христос,
Тот, что был распят.
Залила Россию кровь
На изломе лет.
Над распятой Русью вновь
Воссиял рассвет.
И венец из белых роз
Терний возрастил,
И вознёсшийся Христос
Русь перекрестил.
Чёрной тенью на стене
Сгинул беса стон,
А над Русью в тишине
Колокольный звон.
Луна взошла над миром —
Который век подряд…
Над маленьким трактиром
Лишь облака парят.
Прозрачные волокна
От облака в пруду.
Трактир погасит окна
В семнадцатом году.
…А нынче вечер ясный —
Далёк от новостей.
Трактирщик ежечасно
Приветствует гостей.
Котлеты с пылу, с жару —
Пожарские, видать.
…Цыганская гитара
Поёт про благодать.
Запел цыган протяжно
Про лунный свет во мгле,
И сам трактирщик важный
Слегка навеселе.
Его судьба – как лодка,
Что мчит через реку.
Он заглушает водкой
Тревогу и тоску.
Двадцатый век с луною
Кружится на пруду —
Он встанет вдруг стеною
В семнадцатом году.
А нынче пели славно —
Цыган уже в седле,
У всех людей бывают разные моменты, но далеко не каждый может их осознать и выразить словами. Я пишу о природе, о любви, об отношении к жизни. Буду рада, если читатель найдет в моих стихах отражение своих чувств и мыслей, получит заряд позитива, а также поддержку в трудные минуты жизни.
«СТИХОТЕРАПИЯ» – сборник стихотворений – пародий на известных поэтов XX–XXI веков (В. Вишневского, С. Острова, Г. Андреева, М. Грозовского, В. Аушева, Н. Дубовицкой, В. Розина, Л. Котюкова и других). Все стихотворения сборника написаны остро, иронично, но без какой-либо злобы по отношению к адресатам, что вызывает добрую улыбку у читателя. Ирина Маркова поражает тонкостью восприятия стихов её коллег по перу и мастерством передачи в своих стихах их интонаций и характеров. Данная книга понравится широкому кругу читателей и отвлечет их от серости и обыденности повседневной окружающей действительности, перенося в мир веселья и улыбок.
Маркова Ирина – член Московской городской организации Союза писателей России (МГО СПР), старший преподаватель кафедры английского языка МГТУ им. Н.Э. Баумана. Автор десяти поэтических сборников, соавтор многих литературных журналов и альманахов. Дипломант конкурса «Лучшая книга 2008–2010» в номинации «Золотое перо Руси», дипломант конкурса «Лучшая книга 2012» за поэтический сборник «Стихотерапия» (2012 г.). Лауреат литературного конкурса «Неопалимая Купина» в номинации «Поэзия» за книгу «Благовещенье» (2013 год)
«Благовещенье» – сборник стихотворений философской, религиозной и пейзажной лирики. Индивидуальный литературный почерк автора отличает особая искренность, её строки неизменно пронизаны любовью к родной природе, к талантливым русским людям, к Родине. В первой части книги автор бросает читателя в холодную пучину серьёзнейших библейских преданий, где известные христианские сюжеты предстают перед нами в оригинальном отображении, органично сливаясь в мощнейший поэтический гимн Богу. Отточенная, филигранная техника поэта захватывает и влечет в удивительный мир тонких наблюдений и глубоких обобщений, выстраиваемый автором.
«КОСЯКИ и КОСЯЧКИ» – сборник пародий в стихах на стихи известных поэтов. Очередная книга поэтессы Ирины Марковой, как и всегда, порадует читателя высоким уровнем стихосложения, отличным чувством юмора, мудростью, прекрасными иллюстрациями и необычной лёгкостью прочтения. Ирине свойственно не только писать стихи, но и слушать своих коллег по перу, уделяя внимание каждой интонации, каждой детали, подмечая нечто характерное, едва уловимое, присущее именно данному конкретному стихотворению конкретного поэта.
«Ира-ничные стихи» – очередной сборник пародий в стихах, в книгу вошли не только пародии, но еще и ироничные стихи, и эпиграммы. Пародии Ирины Марковой очень разнообразны по своей стилистике, среди них значительное место занимают пародии юмористической направленности, ставшие визитной карточкой Ирины. В сборнике присутствуют и произведения, отличающиеся глубоким философским восприятием затронутых тем. Поэтический сборник «Ира-ничные стихи» являет собой пример неравнодушного и, одновременно, уважительного отношения к пародируемым произведениям.