Белый Свет - [13]
И написал слова Поэт
Для песни, что ещё не спета.
И новый прозвучал сюжет
На фоне старого сюжета.
Зимняя дорога —
Ёлка да сосна,
Ясень у порога,
Ива у окна,
За окошком вьюга
По́лнит жизни строй,
Не понять друг друга
Путникам порой.
Что разбито – склеют
И осилят путь,
Вместе одолеют
Вёрсты как-нибудь…
Окна и пороги,
Избы да пурга,
Вёрсты да дороги —
Путников судьба.
Снежный и искристый
Полдень на окне,
Церкви контур чистый
Скрылся, как во сне…
О пути далёком
Молвит пономарь,
Да зажжённый Блоком
Теплится фонарь…
Колокольчик вдалеке,
Снег окутал реки,
Мчит извозчик налегке
В позапрошлом веке.
Он, ямщик, услышал вновь
О себе напевы
Про несчастную любовь
И про месяц слева.
Месяц с левой стороны,
Справа снег кружится.
Незадолго до весны
День не повторится.
Не вернётся зимний свет,
Месяца подкова,
А вот песенка нет-нет
Да примчится снова —
Будут петь про ямщика,
Будет дым клубиться,
А ямщик через века
Снова к нам примчится.
Так же будет снег кружить,
Лёд затянет реки.
…Ему некуда спешить
Даже в нашем веке.
В даль дорога позовёт,
Сани мчатся сами.
…Колокольчик запоёт
Песню со слезами.
Шли дожди, прохладу проливая.
…В форточку осеннего окна
Пролетела бабочка живая,
Словно запоздалая весна.
Шли дожди с осенним постоянством,
Пролилась небесная река,
Тучи спор вели с седым пространством,
И парила в воздухе тоска.
Лист кружил по небу запоздало,
С ним кружила жизни колея.
…Ковыляла с посохом устало
Осень по дорогам бытия.
Плыл осенний день, листы срывая,
По земле гуляли сквозняки.
…Пролетела бабочка живая
В форточку, ненастью вопреки.
Дворник сгрёб листву и осень в кучу,
Сквозь дожди дорога не видна.
… Два крыла вспорхнули из-за тучи,
Чтоб Поэту вспомнилась весна.
Ветер в мир ворвался оголтело,
Разметал листвы пожухлой ком.
…Бабочка к Поэту прилетела
В комнату с осенним сквозняком.
…Мчался ветер, злясь и завывая,
Чтоб теплу до лета умереть,
Но впорхнула бабочка живая
В серый день, чтоб сердце отогреть.
Цыганка пела о рассвете,
Где звёзды таяли вдали.
Печалью об ушедшем лете
Слова на музыку легли.
Цыганка пела о разлуке,
И голос к прошлому взывал,
А вечер, поглощая звуки,
Скользя, за окна уплывал.
За окнами терялось лето,
Скорее, вереница лет,
Цыганка пела до рассвета,
Но пела про другой рассвет,
Где звёзды падали, сгорая,
Где расплескалась синева,
И, нежность струн перебирая,
Как звёзды, таяли слова.
И звуки вырвались из зала,
Зал слушал песню, чуть дыша,
И вслед за нею уплывала
В рассвет цыганская душа.
Прячет ночь стихотворенья,
Скрыта неба бирюза,
Покрывает светотенью
Луч лампады образа.
Времена меняют маски,
Мы скучаем по весне;
Словно в старой детской сказке,
Месяц скачет на коне.
Стынет о́блака коврижка,
Вечен неба водоём;
Словно в старой детской книжке,
Мы по облаку плывём.
Вечер скрыл стихотворенья,
Настроенье на нуле,
Разбросала светотенью
Осень листья по земле.
День закончен. Век предсказан.
Свой сюжет рисует ночь.
Свет и тень сгорают разом,
Прогоняя сутки прочь.
Прочь несётся время мимо,
Гаснут звёзды и огни,
Только мы неповторимы —
В целом мире мы одни.
В целом мире тает осень,
Гасит неба синеву,
В вечность облако уносит
Отшумевшую листву.
Ветер наполнил Вселенной дыханье
И облаками надежды укрыл,
И услыхал Музыкант колыханье
В облачном зареве ангельских крыл.
Лили дожди, как вселенские звенья,
И наполняли ручьи и пруды,
И к Музыканту пришло песнопенье
В облачном зареве тихой звезды.
Видел укрытую снегом дорогу,
Что пролегла по полям и лесам,
Тонкой тропинкой, бегущею к Богу,
Шёл Музыкант от земли к небесам.
Кланялись ивы, берёзы и ели,
В небе закат о прошедшем вещал,
Райские птицы под облаком пели,
И Музыкант их в стихи воплощал.
Нотной строкой прозвучал над закатом,
Лёгким туманом леса укрывал,
И вечерами с узором богатым
Звёздное небо ветрам раздавал.
То ли дождей, то ли звёзд отраженье
Видел и путь по земле проложил.
Ангельских крыльев расслышал движенье
И вместе с ангелом песню сложил.
«Не пусто место между небом и землёй»
Антон Павлович Чехов
«Играем, разрешает Бог…»
Валентин Гафт
Не пусто место между небом и землёй —
Там ангелы невидимо летают,
А наши судьбы невозвратно тают,
Как всходы, в мае съеденные тлёй.
Не пусто в мире нашем, нет, не пусто,
А после лета надо зимовать!
Нас заслоняет от судьбы искусство,
А, в общем, помогает выживать.
Нагрянет снег внезапно и мгновенно,
Забыть заставит о земном тепле,
И протрубит Архангел во Вселенной,
Что годом стало меньше на земле.
Но нет предела Вечности и Свету,
А Слово надо с Богом говорить.
И Гафту, как актёру и поэту,
Бог разрешил писать, играть, творить.
И пусть порою бегаем по кругу,
Уставшие от мыслей и тревог.
Но Гафта мы цитируем друг другу,
Живём, играем – разрешает Бог!
Стихи, подаренные нам,
Порой – судьба, порою – драма,
Порой – дорога в Божий Храм,
Порою – к вечности из Храма.
Когда в ночи не спит душа,
Переболевшая грехами,
Как дым, слетевший с камыша,
Жизнь наполняется стихами.
Как бездорожье, как тоска
Над камышами в птичьем свисте,
Порой перо ведёт рука,
И в осень улетают листья.
Весною верба оживёт,
Как пальма ожила когда-то,
И в даль дорога позовёт
В лучах российского заката.
Однажды в предзакатный час
Слова становятся стихами,
Чтоб свет лампады не угас,
У всех людей бывают разные моменты, но далеко не каждый может их осознать и выразить словами. Я пишу о природе, о любви, об отношении к жизни. Буду рада, если читатель найдет в моих стихах отражение своих чувств и мыслей, получит заряд позитива, а также поддержку в трудные минуты жизни.
«СТИХОТЕРАПИЯ» – сборник стихотворений – пародий на известных поэтов XX–XXI веков (В. Вишневского, С. Острова, Г. Андреева, М. Грозовского, В. Аушева, Н. Дубовицкой, В. Розина, Л. Котюкова и других). Все стихотворения сборника написаны остро, иронично, но без какой-либо злобы по отношению к адресатам, что вызывает добрую улыбку у читателя. Ирина Маркова поражает тонкостью восприятия стихов её коллег по перу и мастерством передачи в своих стихах их интонаций и характеров. Данная книга понравится широкому кругу читателей и отвлечет их от серости и обыденности повседневной окружающей действительности, перенося в мир веселья и улыбок.
Маркова Ирина – член Московской городской организации Союза писателей России (МГО СПР), старший преподаватель кафедры английского языка МГТУ им. Н.Э. Баумана. Автор десяти поэтических сборников, соавтор многих литературных журналов и альманахов. Дипломант конкурса «Лучшая книга 2008–2010» в номинации «Золотое перо Руси», дипломант конкурса «Лучшая книга 2012» за поэтический сборник «Стихотерапия» (2012 г.). Лауреат литературного конкурса «Неопалимая Купина» в номинации «Поэзия» за книгу «Благовещенье» (2013 год)
«Благовещенье» – сборник стихотворений философской, религиозной и пейзажной лирики. Индивидуальный литературный почерк автора отличает особая искренность, её строки неизменно пронизаны любовью к родной природе, к талантливым русским людям, к Родине. В первой части книги автор бросает читателя в холодную пучину серьёзнейших библейских преданий, где известные христианские сюжеты предстают перед нами в оригинальном отображении, органично сливаясь в мощнейший поэтический гимн Богу. Отточенная, филигранная техника поэта захватывает и влечет в удивительный мир тонких наблюдений и глубоких обобщений, выстраиваемый автором.
«КОСЯКИ и КОСЯЧКИ» – сборник пародий в стихах на стихи известных поэтов. Очередная книга поэтессы Ирины Марковой, как и всегда, порадует читателя высоким уровнем стихосложения, отличным чувством юмора, мудростью, прекрасными иллюстрациями и необычной лёгкостью прочтения. Ирине свойственно не только писать стихи, но и слушать своих коллег по перу, уделяя внимание каждой интонации, каждой детали, подмечая нечто характерное, едва уловимое, присущее именно данному конкретному стихотворению конкретного поэта.
«Ира-ничные стихи» – очередной сборник пародий в стихах, в книгу вошли не только пародии, но еще и ироничные стихи, и эпиграммы. Пародии Ирины Марковой очень разнообразны по своей стилистике, среди них значительное место занимают пародии юмористической направленности, ставшие визитной карточкой Ирины. В сборнике присутствуют и произведения, отличающиеся глубоким философским восприятием затронутых тем. Поэтический сборник «Ира-ничные стихи» являет собой пример неравнодушного и, одновременно, уважительного отношения к пародируемым произведениям.