Белый морок. Голубой берег - [355]

С удивлением и восторгом смотрели командиры на этого скромного героя подполья: вот кто мог бы дать исчерпывающий ответ, наверно, на все вопросы, мучившие их с первых же дней пребывания в лесах! Однако никто из них и словом не поинтересовался, какая участь постигла секретаря подпольного горкома партии, кто конкретный виновник весенней трагедии подполья, что за удивительный человек его отец, есть ли надежда приобщить его к борьбе с оккупантами… Все эти вопросы они сознательно оставили на потом, ведь сейчас перед ними стояла стократ более важная и актуальная проблема: как уберечь отряд?

— Так вы говорите, что оккупанты имеют намерение раз и навсегда покончить с партизанским движением в крае? И насколько это серьезно?

— Это очень даже серьезно. Сейчас на оккупированных восточных территориях наступает качественно новый период. И это не просто громкие слова. Мне точно известно, что не так давно на сборище полицайфюреров и генерал-комиссаров юга России Гиммлер изложил в своей ставке под Житомиром основные принципы генеральной нацистской политики на Востоке на ближайшие двадцать пять — тридцать лет. Иначе говоря, он обнародовал одобренный Гитлером так называемый генеральный план «Ост». Это — неслыханно людоедский план! По расовой теории нацистов, как известно, славянство в будущем вообще должно исчезнуть с лица земли. Но в самую первую очередь эти выродки решили взяться за Украину, чтобы устроить на ее территории эксперимент фашистской перестройки мира. В соответствии с генеральным планом «Ост», через три десятилетия на месте современной нашей республики должно возникнуть новое арийское государство Остготия. А это означает, что в ближайшие три десятилетия тридцать миллионов украинцев будут физически уничтожены, а остальные пять-шесть миллионов нордического типа полностью германизированы и превращены в новоявленных рабов. Высвобождение здешнего жизненного пространства и создание предпосылок для большого переселения на восток нордической расы Гитлер поручил войскам СС. Но сначала он потребовал, чтобы до наступления осенней непогоды здесь было покончено с партизанами. И, как мне известно, Гиммлер торжественно пообещал «с корнем вырвать большевистскую заразу». Сейчас ожидают прибытия в киевский генерал-комиссариат карательной дивизии. С авиацией, артиллерией, танками…

— Так вот в какой водоворот мы попали!

— Когда же, по-вашему, можно ждать начала тотального наступления против партизан?

Олесь на минуту задумался, а потом проговорил:

— На этот вопрос мне трудно ответить. Но думаю, что в связи с гибелью вчера на Житомирском шоссе бригаденфюрера Гальтерманна начало этой операции на Киевщине будет отложено на день-другой. Однако в сути своей это дела отнюдь не меняет. Не мне давать вам советы, но… Против отборных эсэсовских полков трудно вам будет устоять. Да и какой смысл держаться за здешние рубежи? Не лучше ли незаметно покинуть Полесье и прорваться за Припять или в Брянские леса, пока есть возможность? Кстати, генерал Ковпак и генерал Федоров именно так и сделали, когда на них обрушились огромные силы карателей.

— Что ж, есть над чем подумать… — вздохнул Артем.

— А что тут долго раздумывать? — заговорил вдруг Ксендз, который не принимал участия в разговоре. — Товарищ Олесь стоящее дело предложил. Незачем нам ждать здесь кровавой бани, нужно собираться за Припять.

— Я тоже такого мнения, это единственно правильный выход из ситуации, — поддержал его и Ляшенко.

— Если разрешите, товарищи, еще одно соображение… — преодолевая застенчивость, снова заговорил Олесь. — Прошу вас как можно тщательнее проверить свои ряды, выявить гадину, которая пригрелась у вашего сердца, и раздавить ее. Я имею в виду Шарко, который с недавних пор оповещает в Киеве о каждом вашем шаге. Отряду не избежать большой беды, если он и в дальнейшем будет информировать фашистов о ваших намерениях.

— За совет, дружище, спасибо, но Шарко уже никогда никого не будет информировать…

— Еще одно: любой ценой уничтожьте ту бешеную свору, которая шныряет по вашим следам под видом отдельной разведгруппы мифического соединения генерала Калашника, — говорил Олесь горячо и быстро, будто боялся, что его прервут или не дослушают. — Это ординарнейшая, сформированная из яростнейших антисоветчиков зондеркоманда, маскирующаяся под популярной в народе вывеской. Она заслана спецами «Виртшафта» в леса для того, чтобы определить количественный состав вашего отряда, нащупать места его базирования, изучить систему боевого и продовольственно-материального снабжения, характерные особенности тактики, средства связи с населением и партизанским штабом в Москве, а одновременно выявить ваш потенциальный резерв на местах, чтобы в любой удобный момент ликвидировать его.

— Правду молвишь, Олесь, истребление наших потенциальных помощников уже началось… — подтвердил Ксендз.

— Должен заметить: настоящая трагедия даже не в этом. Если зондеркоманда «пугачей» зарекомендует себя в этом рейде эффективным и безотказным средством борьбы с партизанщиной и подавления населения, «Виртшафт» немедленно же воспользуется ее опытом и наводнит псевдокалашниковскими бандами всю Украину. Прольются реки невинной крови, идея партизанской борьбы будет дискредитирована. Грех такое допустить! Этих «пугачей» нужно не только истребить всех до единого, но — и это, наверное, самое главное! — разоблачить их как презренных провокаторов, ославить перед всем миром.