Белый, как снег - [21]

Сидя у реки, Белоснежка уплетала бутерброд с сыром и пыталась сфокусироваться на своих воспоминаниях. Она знала, что данных у нее маловато. На их основании у нее нет никаких шансов найти в большом городе журналиста, бравшего интервью у Яро.

Да и зачем вообще пытаться? Какой-то совершенно не знакомый ей человек попал под машину и погиб. Это не должно ее касаться. И все же касается… Если его смерть – не случайность, то, возможно, Зеленке тоже грозит опасность. А Зеленка может быть ее сестрой.

Белоснежка не рассказала ей, что видела Яро раньше и при этом у него, похоже, брали интервью. Лучше ей пока этого не знать. Не стоит раздувать в ней лишний страх. Ведь Белоснежка видела, что Зеленке уже страшно. Они успели поговорить лишь полчаса, потом пражанке надо было уходить. Бо́льшая часть этого разговора заключалась в том, что Белоснежка пыталась изо всех сил утешить плачущую Зеленку, которая повторяла что-то совершенно нелогичное: мол, не должен был Яро пока умирать, хоть это и не важно, но все пошло не так. Белоснежка не могла вытянуть из нее ничего более толкового.

Еще Зеленка сожалела о том, что не смогла сделать так, чтобы ее семья приняла Белоснежку. Дескать, она слишком спешила, хотела, чтобы все случилось сразу; что ей надо учиться быть терпеливее. Но все еще будет. Всему свое время. Семья еще встретит ее сестру с распростертыми объятиями. Белоснежка не стала говорить, что эта мысль кажется ей жутковатой.

У нее осталась масса вопросов, но Зеленке надо было идти. Оказывается, ей даже не позволяли выходить сегодня на улицу, но ей нужно было увидеть Белоснежку.

Когда та спросила, есть ли у Зеленки мобильник, чтобы им было проще связаться, девушка ответила:

– Конечно, нет. Это все мирское.

Они договорились встретиться завтра у Петршинской башни. Белоснежка удивилась, почему все время меняется место их встречи, но услышала лишь, что лучше не светиться в одних и тех же местах. Больше Белоснежка не задавала вопросов. Она уже усвоила, что ее новая подруга ведет себя странно, и была уверена, что этому есть причина и до нее надо докопаться.

День вокруг Белоснежки становился вечером, но было еще жарко. Девушка почувствовала легкий запах пота от своей майки без рукавов. Надо вечером простирнуть ее и повесить на ночь сушиться. Она взяла с собой в путешествие чертовски мало вещей, что вредно сказалось на наличии чистой сменной одежды. Мысль о шопинге среди тысяч других туристов не привлекала. Кроме того, в этом случае ее поездка перестанет быть спокойным отдыхом.

Белоснежка взвесила все варианты своих дальнейших действий. Она не может пойти в полицию Праги, ведь ей нечего им сказать. «Эй, тут один мужик попал под машину и умер. А я видела его до этого днем, беседующим с журналистом. Я его не знаю, только его имя и то, что жил он в большом деревянном доме. Там тусуется странная компания людей, но я не знаю, что их объединяет. С ними живет молодая девушка, которая может быть моей сестрой, или, точнее, единокровной сестрой». Ей же рассмеются в лицо. Или, того пуще, посадят в «дурку», чтобы понять, принимает ли она галлюциногены. Или в лучшем случае просто выдворят обратно на улицу, блуждать среди других слегка сумасшедших людей.

Она могла бы позвонить домой и рассказать обо всем родителям, посоветоваться с ними. Любой бы так и поступил. Но Белоснежка – не «любой», и ее семья тоже не «любая». У них так не принято. Кроме того, она была уверена, что после их последнего разговора мать попросит отца не болтать лишнего. В худшем случае ее заставят вернуться домой, и все так и останется неясным.

Не остается ничего другого, кроме как решать все самой, своим умом. Так она всегда и поступала.

Белоснежка напрягла память. Надо вспомнить в облике журналиста что-то особенное, что поможет ей его найти. Она знала, что ее мозг запоминает даже незначительные детали. Надо только их раскопать… Нет, у него не было кольца. Значит, не женат. Ну и ладно… Его поведение было уверенным и привычным. Значит, это не первое его интервью. Видимо, он опытный журналист…

Белоснежка закрыла глаза и вернулась к тому моменту, когда возвращалась из туалета. Она прошла совсем близко от их столика. Ее взгляд упал на блокнот… Но тут полный облом. Даже если она и владела бы чешским языком, то все равно ничего не поняла бы в этих записях – почерк был очень неразборчивым. Так… у нее тогда мелькнула какая-то мимолетная, незначительная мысль, на тот момент неважная… Ну да! Помимо неразборчивых записей, в блокноте было что-то особенное, ярко выраженное. Поэтому-то Белоснежка и обратила внимание на эту деталь… Что же это было?

«Думай, думай», – подгоняла себя Белоснежка. Мимо прошли смеющиеся туристы. Она крепко зажмурилась. Мысли не должны ослабевать сейчас, когда в ее памяти что-то начало прорисовываться.

На верхнем крае блокнота… маленький такой… логотип! Ну конечно же. Логотип организации. Белоснежка припомнила что-то круглое и оранжевое… Что-то еще? Какой-то символ?.. Цифра, вот что это было. Цифра восемь. Знакомый логотип, где-то она его видела… Но где?

Белоснежка открыла глаза.

Оранжевая восьмерка. Она четко видела ее, но не могла ни с чем связать. Девушка отпила из бутылки с водой и пошла дальше. Возможно, картинка всплывет в памяти, когда она двинется с места… Белоснежка поднялась по ступенькам с берега к мосту. На нем была вертящаяся реклама. Улыбающаяся женщина, представляющая новый стойкий дезодорант, как раз «уплыла», и открылась реклама детективного сериала. Людям никогда не надоест смотреть по вечерам, как кто-то кого-то убивает, никогда не надоест разгадывать тайны чужой смерти…