Белые тени - [8]
Обреченный на вечные споры народ.
Так идем и идем по ступеням крутым,
Оступаясь в ночи, поднимаясь опять,
И даем имена не богам и святым,
А тому, что пока не умеем понять;
Так идем и идем, не считая шаги,
Долетая до звезд, обращаясь во прах,
Человечность одних и всесилье других
Примиряя в своих одиноких сердцах…
10-15.03.96
* * *
Нам не о чем спорить и ныне, и впредь,
Нам нечего больше делить.
Когда умолкает походная медь –
Не стоит кого-то винить.
Пускай призывают к спасенью одни,
И машут другие мечом…
Мне жалко бездарно убитые дни
На споры, увы, ни о чем.
Ах, как мы вгрызались в словесную чушь,
Не видя за средствами цель!
И каждый был резок, и каждый был дюж
И грозен, как каменный сель…
Но прежних баталий рассеялась мреть,
И самое время сказать:
Нам не о чем спорить, а выйдет так впредь –
Нам нечего будет спасать!..
9.11.92
* * *
Уймитесь, гадалки!
Молчите, пророки!
Подписаны чеки.
Назначены сроки.
Расчислены метры
Всесветной юдоли
От боли и блуда
До веры и воли.
Уймитесь, гадалки!
Молчите, пророки!
Вы рады казаться
Нам свитой при Боге,
Но будь вы ста пядей
Во лбу или боле –
Не вам трактовать
Августейшую волю.
А время выходит,
И, кажется, скоро
Мы с вами услышим
Слова приговора,
И жизни во славу,
И смерти на диво
С последним дыханьем
Исторгнув "Evviva!.."
13-18.07.96
* * *
Бросая взгляд за окоем,
Я лишь одним обеспокоен –
Смогу ли в тщании своем
Я чистой веры быть достоин?
И церкви строгое житье
Смогу ль безропотно принять я,
Пока на знамени ее
Не вознесенье, а распятье?
Смогу ли мужество иметь
Меж "да" и "нет" идти по краю,
Не попирая смертью смерть,
Но жизнью жизнь предвосхищая?
20.07.95
МОСКВЕ
Привет тебе, престольная,
Лихая, колокольная,
Богатая, крамольная,
Горевшая в набег,
Гулая, богомольная,
Смиренная, раскольная,
Опальная, но вольная,
И ныне, и вовек!
Купецкая, кабацкая,
Тверская и арбатская,
Хазарская, сарматская,
Но с русою главой,
Ученая, беспечная,
Шутейная, кузнечная,
Не старая, но вечная,
Забывшая покой.
Я верую – в час истины
За градом слов неискренных,
За гулом гимнов выспренных
Откроется другим
Не стук печатей гербовых,
Но шорох листьев вербовых
Как Господу лишь ведомый
Единственный твой гимн…
26.05.97
* * *
Город мой, город, затравленный пес,
Запах гниющего тела и духа,
Место, где разуму, взгляду и слуху
Хватит с лихвою и горя, и слез.
Город мой, город, трусливый шакал,
Помнишь ли, как под молитвы старушек,
Гогот партера и выстрелы пушек
Беса на царствие короновал?
Город мой, город, нелепый мутант,
Чей новый день на минувшем – короста,
Где на "MacDonald's" глядит как с погоста
Лучшего времени репатриант.
Город мой, город, чернявый Арбат
Снова объят суетой бакалейной,
Снова дорога от Храма к бассейну
Много короче дороги назад.
Город мой, город, асфальтовый склеп,
Где под покровом кармической ночи
Тлеют доселе нетленные мощи
Прежних событий, имен и судеб.
4-6.06.96
* * *
И был декабрь – как междометие,
Как малый вздох
В конце тифозного столетия,
В дыму эпох.
И ветер пел стоглавой фистулой,
И пять недель
Неутоленно и неистово
Мела метель.
И были вылизаны улицы,
И сер восток,
И тех, кто брезговал сутулиться,
Валило с ног.
И, над манерами холопьими
Взахлеб смеясь,
Швырял декабрь слепыми хлопьями
В лицо и в грязь.
И ночь несла не избавление,
А только сон,
И стыли тени и видения
Со всех сторон.
И город, тот, что был до ночи нем,
Лелеял вздох,
И плыл декабрь седым отточием
Иных эпох…
9-10.12.97
* * *
Вагоны метро –
Брикеты спрессованной жизни –
Летят грохоча
По трубам ночной преисподней,
Равняя на миг
Борцов и гонителей мысли,
Стирая черту
Меж завтра, вчера и сегодня.
Вагоны метро,
Не зная канав и обочин,
Летят в никуда,
Шлифуя колесами рельсы –
Привычный маршрут
Карманных воров и рабочих,
Последний приют
Оракулов и погорельцев.
А там, наверху –
Сто футов стекла и бетона,
Останкинский шприц –
Как смерч, опрокинутый в небо,
И кольца дорог –
Как серые кольца питона
Сжимают Москву,
Хлебнувшую зрелищ без хлеба.
Внизу – ни души:
Лишь вольты, и мили, и тонны,
Ни пьяных вождей,
Ни плясок эстрадного сброда.
Тому, кто устал
От груза земного хитона,
Вагоны метро
Подарят такую свободу.
Над ними – земля,
И дым разоренной Отчизны
Едва ли пройдет
По трубам, не помнящим Бога.
Вагоны метро –
Брикеты спрессованной жизни –
Летят в никуда
Одною и той же дорогой…
февраль 97
* * *
Les adieux a la patrie
В глуши Москвы, где Бог и ныне – Крез,
Где запах яств – сродни духам в уборной,
Седой старик играет полонез,
И плачет альт, его душе покорный.
Он прячет взгляд, безвестный виртуоз,
Чтоб не смотреть, как мимо,
мимо,
мимо
Идет толпа, не видя этих слез,
Вверяя жизнь певцам, шутам и мимам.
И, одержим арбатскою тщетой,
Пройду и я, слегка ссутулив плечи.
Я не хочу делиться нищетой,
Своим грошом его крыла калеча.
Но я не хлыщ, что скуп не по годам,
Не моралист, погрязший в укоризне…
Настанет день – я все ему отдам
Когда-нибудь,
едва ли
в этой жизни…
*) Прощанье с Родиной (фр.) – название
знаменитого полонеза М.К.Огинского
13.10.96
* * *
Связан домом, скован делом,
Погруженный в шум и гам,
Московит умом и телом,
Я душой не здесь, а там,
Где мурлычет радиола
У кого-то во дворе,
Там, где дышит маттиола
На вечерней на заре,
Там, где публика скучает
У сельмага с двух до трех,
Там, где гостя привечает
Вдохновенный пустобрех,
Где кукушка по-за рощей