Белые снега - [8]

Шрифт
Интервал

— Кыкэ вай танныт![8] —удивленно произнесла она и вылезла совсем из полога. Она еще раз что-то спросила. По ее тону Петр понял, что она не питает к ним враждебности и искренне старается понять, какая нужда пригнала русских в ярангу.

— Нам надо знать, сколько у вас детей, — на этот раз Сорокин помогал себе жестами.

Ульвынэ догадалась, улыбнулась и, исчезнув в пологе, вышла оттуда с грудным младенцем. Выпростав из широкого ворота набухшую грудь, она дала коричневый сосок с тяжелой каплей молока ребенку и показала на малыша.

— Гымнин нэнэны, Аккай[9],— произнесла она.

Милиционер и учитель растерянно переглянулись.

Тем временем женщина раздула очаг, поставила на пламя закопченный чайник. Она каким-то образом ухитрялась одновременно и кормить ребенка, и хлопотать по хозяйству. На коротконогом столике она расставила чашки, колотый сахар и разлила чай.

— Кычайпавтык[10],— сказала она.

Петр и Семен пили обжигающий, крепкий до оскомины чай и вполголоса обсуждали, как быть дальше.

Из полога выполз мальчишка как раз того возраста, какой нужен был для школы. Он прошмыгнул мимо гостей и остановился у двери. Мать что-то ему сказала, и мальчик убежал.

Сорокин пил чай, изредка отвечая на вопросы милиционера, и оглядывал жилище. Раза два он уже бывал в ярангах, но только сейчас ему представилась возможность рассмотреть это древнее жилище арктического охотника. Чуть в стороне от центра находился очаг, обложенный камнями. С верхних закопченных стоек свисала толстая цепь, покрытая слоем жирной копоти. У стен стояли деревянные бочки, вместительный ящик с широкой дырой посередине, на стенах висели непонятные вещи, видно, охотничье снаряжение. В переплетении ремней, удерживающих крышу из моржовой кожи, Сорокин увидел изображение маленького китенка. Он был обращен приоткрытой пастью к входу в жилище.

Примерно половину внутреннего пространства яранги занимал полог, свободно свисающий меховой стенкой к очагу.

Несмотря на открытую дверь и довольно большую дыру в крыше, куда уходил дым костра, в яранге тяжело пахло протухшим тюленьим жиром и еще чем-то густым, дурманящим голову. У Сорокина запершило в горле, начали слезиться глаза, но он, стиснув зубы, терпел.

Драбкин взглянул на друга и сказал:

— Допьем чай и выйдем подышать свежим воздухом.

Кто-то закрыл собой свет, идущий из дверного проема.

В чоттагин в сопровождении мальчика вошла Наргинау, еще довольно молодая женщина, бывшая подруга ревкомовца Хазина.

— Здравствуйте, — застенчиво произнесла она по-русски.

— Здравствуйте, здравствуйте, — обрадовался Драбкин. — Садитесь сюда. — Он поддел сапогом китовый позвонок и подкатил его ближе к столу.

— Как хорошо, что вы пришли, — сказал Петр Сорокин. — Вы нам поможете?

— Если что постирать, помыть, помогу, — ответила Наргинау.

— Это потом, — махнул рукой Сорокин. — Нам требуется переписать всех детей селения и выявить, кто из них должен идти в школу в этом году.

Наргинау ошалело смотрела на Сорокина. По ее виду было ясно, что она ничего не поняла.

— Стирать, мыть — помогу, — старательно повторила она и пристально посмотрела на Драбкина.

— Товарищ, — мягко и стараясь говорить медленно, обратился к ней милиционер.

— Моя звать Настя, — зардевшись, сообщила Наргинау.

— Так вот, Настасья, — терпеливо продолжал Драбкин. — Нам надо знать, сколько детей — раз, два, три, четыре, пять, шесть и так далее — в селении… Понимаешь?

— Понимаешь, — кивнула Наргинау, — рач, тва, три, чичира, пат…

— Дети, знаешь, что такое дети? — настаивал милиционер. — Вот они.

Драбкин ткнул пальцем в мальчика и грудного младенца на руках у хозяйки.

Женщины о чем-то встревоженно заговорили.

— Моя папа, — сказала Наргинау, выразительно глядя на Драбкина.

— Твоего папы нам пока не надо, — перебил ее милиционер. — Нам надо: раз, два, три, четыре, пять — сколько детей, понимаешь, детей…

— Хачин кавари — ты хорошая папа, — упрямо повторяла Наргинау, — любить папа…

Сорокина начало мутить.

— Слушай, Настасья, мы будем любить твоего папу, но это потом, в другой раз, сейчас нам нужны дети, вот эти, — Драбкин еще раз показал на мальчика и на грудного младенца.

Oн даже встал и подошел к испуганному мальчугану и, тыча в него пальцем, начал громко считать:

— Раз, два, три, четыре, пять, — потом сделал широкий шест, как бы обнимая все селение, и снова повернулся к Наргинау.

Обе женщины с ужасом смотрели на него.

Мальчик громко заплакал и выскочил из яранги. За ним захныкал младенец, выплюнув сосок материнской груди.

— Ну, бестолочь, — обескураженно почесал затылок Драбкин, — что же твой Хазин не научил тебя русскому языку? Неужто так трудно сообразить, Настя?

Наргинау попыталась улыбнуться. Проведя медленно по бокам своим, как бы очерчивая фигуру, она снова проговорила:

— Я папа хароси, кавари Хачин.

— Тьфу ты! — выругался Драбкин. — Да ведь речь не об этом!

— Послушай, Сеня, уйдем отсюда, — взмолился Сорокин. — Без хорошего переводчика ничего нам не сделать.

— Большое спасибо вам за чай, хозяюшка, — вежливо поблагодарил милиционер и заторопился к выходу, вслед за Сорокиным.

Учитель уже ждал друга снаружи, глубоко вдыхая свежий, пахнущий близким снегом воздух.


Еще от автора Юрий Сергеевич Рытхэу
Конец вечной мерзлоты

Роман "Конец вечной мерзлоты", за который автор удостоен Государственной премии РСФСР им. М.Горького, возвращает читателя к годам становления Советской власти на Чукотке, трудному и сложному периоду в истории нашей страны, рассказывает о создании первого на Чукотке революционного комитета. Через весь роман проходит тема нерасторжимой братской дружбы народов нашей страны.


Хранитель огня

Во второй том избранных произведений Ю.С. Рытхэу вошли широкоизвестные повести и рассказы писателя, а также очерки, объединенные названием "Под сенью волшебной горы", - книга путешествий и размышлений писателя о судьбе народов Севера, об истории развития его культуры, о связях прошлого и настоящего в жизни советской Чукотки.


Сон в начале тумана

4 сентября 1910 года взрыв потряс яранги маленького чукотского селения Энмын, расположенного на берегу Ледовитого океана. Канадское торговое судно «Белинда» пыталось освободиться от ледяного плена.Спустя некоторое время в Анадырь повезли на нартах окровавленного человека, помощника капитана судна Джона Макленнана — зарядом взрывчатки у него оторвало пальцы обеих рук. Но когда Джон Макленнан вернулся на побережье, корабля уже не было — моряки бросили своего товарища.Так поселился среди чукчей канадец Джон Макленнан.


Под сенью волшебной горы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Когда киты уходят

В книгу известного советского писателя вошли произведения, которые составляют как бы единое целое: повествование о глубоких человеческих корнях современных культур народов Чукотки, прошедших путь от первобытности к зрелому социализму.От древней легенды о силе человеческого разума до сегодняшних проблем развития самобытного хозяйства и искусства эскимосов и чукчей, о сложных судьбах людей Севера, строящих новую жизнь на Крайнем Северо-Востоке, рассказывают произведения Юрия Рытхэу, вошедшие в сборник "Полярный круг".


Полярный круг

В книгу известного советского писателя вошли произведения, которые составляют как бы единое целое: повествование о глубоких человеческих корнях современных культур народов Чукотки, прошедших путь от первобытности к зрелому социализму.От древней легенды о силе человеческого разума до сегодняшних проблем развития самобытного хозяйства и искусства эскимосов и чукчей, о сложных судьбах людей Севера, строящих новую жизнь на Крайнем Северо-Востоке, рассказывают произведения Юрия Рытхэу, вошедшие в сборник «Полярный круг».


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.