Белые розы Аризоны - [20]

Тут появилась Эмми, одетая в полотняный зеленый халат поверх непомерно большой для нее мужской пижамы. Жанне она показалась страшноватой — кожа да кости, лицо бледное и к тому же с зеленоватым оттенком. Впрочем, успокоила она себя, не исключено, что такое впечатление создается цветом халата.

Окинув всех присутствующих внимательным взором, Эмми нахмурилась.

— Сет, прекрати придираться к девочке! Заруби себе на носу: она работает у меня. Если тебе не по вкусу ее стряпня, готовь себе сам или обедай в городе.

Присев за стол, Эмми бережно положила больную руку на столешницу, но даже это слабое прикосновение заставило старуху ойкнуть. Стараясь не замечать боли, она взяла с блюда тост и впилась в него зубами.

— А я так очень люблю угли. Прекрасно действуют на пищеварение.

Сет, рассмеявшись шутке, сел рядом с Эмми и стал расспрашивать, как она себя чувствует. Оба Коллинза, а также Баркер и Хосе, с любопытством наблюдавшие за разыгрывавшейся перед их глазами сценой, расслабились — Эмми разрядила обстановку. Каждый положил себе по полной тарелке кукурузных хлопьев.

— Как ваша рука? — спросила Жанна у Эмми, ставя на стол банку джема и садясь напротив Сета.

— Болит.

— Сегодня вы поедете в город на рентген, — твердо заявил Сет. — Даже если для этого мне придется связать вас и тащить силком.

— Хорошо. Меня отвезет Жанна.

Сет подавился кофе и закашлялся. Он поглядел слезящимися глазами на Эмми, перевел взгляд на Жанну, затем снова на Эмми.

— С каких это пор вы так легко соглашаетесь на мои предложения?

— С тех пор, как стала считать их разумными.

Настал черед Жанны посмеяться над ним. С искрящимися от удовольствия глазами она положила себе кукурузных хлопьев с фруктами.

— Что же разумного вы в этом нашли?

— А то, что мне необходимо навестить Сью Перрит. Да и проклятая рука болит больше, чем я предполагала. В моем возрасте уже нельзя ломать себе кости. Можно не дождаться, когда они срастутся.

Изложив эти доводы, не блиставшие железной логикой, Эмми прикончила свой тост.

Сет и остальные парни ели с таким аппетитом — только за ушами трещало. Жанне вспомнилось, что хлопья-мюсли — продукт довольно дорогой, а следовательно, подавать их к завтраку каждый день не стоит. Ну что ж, придется делать тосты, Сету на потеху. В дополнение к ним завтра она испечет печенье. Сет Броуди язык проглотит! Потягивая сок, она улыбнулась этой мысли.

— Что тут смешного? — спросил он.

— Ничего, — ответила она с самым невинным выражением лица. — Решительно ничего.

— Вы умеете ездить верхом? — не унимался Сет.

— В зависимости от того, что вы подразумеваете под верховой ездой.

Парни прыснули, но под строгим взглядом Сета сделали вид, что просто закашлялись.

— Я спрашиваю, можете ли вы сесть в седло, взять в руки повод и крикнуть лошади: «Пошла!» Можете ли, сидя в седле, направлять коня коленями, голосом и руками?

Жанна набрала в грудь побольше воздуха и расширила глаза. Медленно выдыхая, она произнесла:

— Нет.

Эмми рассмеялась, все остальные заулыбались, а Сет прорычал:

— Так я и знал. Значит, при клеймении скота пользы от вас, можно сказать, никакой.

— Я думала, что мои обязанности ограничатся кухней.

— Нет! Клеймение требует помощи от всех, — твердо заявил он, вгрызаясь в тост.

— Я могу научиться! — решительно заявила Жанна, сама удивляясь, откуда в ней такое упорство.

Сет пристально посмотрел на нее, но уголки его рта дрогнули, словно он старался сдержать смех.

— Это я уже слышал не раз.

Разговор перешел на повседневную жизнь ранчо, и Жанна перестала к нему прислушиваться.

Клеймение! Это должно быть занятно. Перед внутренним взором Жанны поплыли кадры из старых голливудских фильмов. Вот, например, «Три мескитёра»[3]. Ковбои в живописных костюмах и их девицы сидят вокруг пылающего костра и поют под звуки гитары. Пригасив на ночь костер, они расстилают на земле спальные мешки, кладут голову на седло и спят под звездами. Совсем неплохое новое приключение. До сих пор Жанне никогда не доводилось спать возле костра.

— А сколько дней продолжается клеймение? — ни с того ни с сего вмешалась она в разговор.

Застигнутые врасплох, все замолчали, но Сет отреагировал с ходу:

— Дней семь!

Целую неделю! Спать у костра, конечно, очень заманчиво, но как обойтись целую неделю без мытья? А как варить пищу на костре, при том, что она и вообще-то варить не умеет? Об этом и подумать страшно! Однако, чувствуя на себе испытующий взор Сета, Жанна кивнула и сказала:

— Прекрасно. А где вы храните лагерное снаряжение?

Эмми, подавившись куском, взглянула на своего партнера:

— Слыхал? Голыми руками ее не возьмешь.

— Задора больше, чем разума.

Жанна уже открыла рот, желая выразить протест, но ее опередила Эмми.

— Прекрати, сынок, — проговорила она. — Хоть ты и большой, но не настолько, чтобы я не могла перекинуть тебя через колено и отшлепать.

Эта перспектива рассмешила всех чуть ли не до слез. Уже встав из-за стола и направляясь к своим рабочим местам, мужчины все никак не могли успокоиться.

Сет, однако, за ними не последовал.

— Сдается мне, Жанна, вы неверно представляете себе, как происходит клеймение. Мы работаем со скотом — клеймим и делаем прививки — только в дневное время, а ночуем дома. Так что спим не под звездами.