Белые камни - [5]

Как-то раз, пошутив и посмеявшись, Леонидов вдруг стал серьезен и сказал:

— Мне доставляет величайшее удовольствие общаться с вами и даже хочется пооткровенничать о самом для меня сейчас важном. Я ведь тоже принялся за сочинение книги. За роман! — Леонидов многозначительно и в то же время как бы в знак доверительности высоко поднял указательный палец. — Это впервые в моей практике. Пьесы — совсем другое дело. Тут надо знать театр. А роман… Прямо скажу — робею. В том числе по той причине, что вдруг да не успеть… Объясню, — заметив вопросительный взгляд Александра, продолжил Леонидов. — Ведь иные романы пишутся десятилетиями. Во всяком случае, писались. А кто может дать гарантию на долгожительство романа, тем более автора?..

* * *

После обеда все снова собрались на лужайке, расстелили пледы и одеяла. Начался тихий час, который Леонидов называл «перекуром».

— А вы знаете, — сказал он, — сегодня вечером всех нас ждет сюрприз. Приедет Семеон и привезет обещанный торт.

— Сеня привезет торт? — удивилась Магда. — Сомневаюсь, и очень!

— Вот увидите! — уверил Леонидов. — Я на множестве примеров доказал ему, что он до безобразия скуп. У меня ведь не задержится. Семеон, сказал я, вы бесчисленное количество раз приезжаете к нам, наедаетесь от пуза за наши кровные и ни единожды не привезли милым дамам хотя бы паршивого торта за два сорок. Он вскипел и поклялся, что в следующий приезд без торта не явится.

— И все равно не верю!

— Посмотрим. До автобуса из Москвы осталось ровно час. Или он торт привезет, или не явится вовсе.

— Скорее всего не явится, — предположила Магда. — А лучше бы приехал, пусть без торта. Сеня все же миляга.

— Ну да! Такими милягами в Москве пруд пруди. Стоит провинциалу приехать в стольный, как эти миляги тут же поведут его в лучший ресторан, назаказывают бог знает каких миног, а дойдет до расплаты — смоются.

Слушая Леонидова, Магда вспомнила те, уже далекие годы, когда увидела Семена Каташинского в первый раз. Познакомил их Александр. Он хорошо знал отца Семена, ныне покойного уральского художника. За долгие годы жизни с отцом Сеня привык к тому благополучию, которое обеспечивали труд и популярность одаренного живописца. Сам же Сеня, окончив училище и став художником, работал от случая к случаю. После смерти отца сын не терял связей с его старыми московскими друзьями, нередко наведывался к ним, притом, как правило, по своеобразному расписанию: у одних приноравливал свой визит к обеду, у других ужинал, с третьими играл в покер.

— Словом, игрок и мот ваш Сеня, — напомнил о себе Леонидов. — Он даже на бега ездит, а это последнее дело.

— Ну что вы на него напали? — заступилась Магда. — Во-первых, он художник, а во-вторых, как никак, личность.

— Сомнительная! — потянулся Леонидов и, по обыкновению, положил руки под затылок.

— Евгений Семенович, злословите, — сказала Магда. — К Сене надо относиться снисходительнее.

— Будем, если привезет торт.

Он неожиданно поднялся и взял в руки фотоаппарат.

— Чего доброго, усну, как в прошлый раз, а так можно и впрямь испортить мою идеальную фигуру. Давайте-ка лучше снимем детектив! Я — режиссер, Александр — автор сценария, Магда — потерпевшая, Валерия — загадочная дама в черных очках, Владислав — наблюдатель, Ирина и Алеша — гангстеры. Александр, вы уже закончили сценарий, я его утверждаю, потому что автоматически становлюсь соавтором. Гангстеры нападают на Магду, передают награбленное загадочной даме в черных очках, Владислав наблюдает, но не желает вмешиваться в происходящее. Я щелкаю серию кадров и до наступления осени присылаю фотографии всем участникам фильма.

— Я готов к роли наблюдателя, — надвигая на глаза панаму, сказал Владислав. — В отличие от других, сидевших в тени у стога, он лежал на самом солнцепеке, надеясь вышибить подступавшую хворь. — Буду наблюдать и греться. У нас на заводе любую болезнь лечат теплом. Простудился — к печке. Закаляйся! Этот лозунг у нас, термистов, и теперь в моде. А сталь наша закаленная! сквозь плотные слои атмосферы проходит, и хоть бы ей что!

— Завидую вам! — сказал Леонидов. — И говорю это не ради красивых слов. Делать реальные вещи, нужные людям!..

— Вот и воспойте нас, чтоб работали лучше, а мы с удовольствием почитаем или посмотрим в кино, — пошутил Владислав.

— А что нас воспевать? — возразила Валерия. — Вкалываем, и все дела.

— Дела делам — рознь, — перебил Владислав. — Есть у нас один мастер. И дела не делает, и дела у него лучше всех идут.

— Это интересно, — оживился Леонидов. — Расскажите.

— Что тут рассказывать? — как всегда скороговоркой и с полной уверенностью в своей правоте сказала Валерия. — Есть деловые люди — в плохом смысле. Так я понимаю. А есть трудяги. Деловые крутят, вертят и шарики вкручивают, а трудяги ни шарики вкручивать, ни мосты наводить не умеют. Да и не хотят. Им просто не нужно это. Вкалывают, — повторила она. — Мастер, о котором говорит Слава, — деловой человек, а сам Слава — трудяга. Вот и вся арифметика.

— Не будем конкретизировать, — сказал Владислав, однако по его глазам видно было, что он сам хочет кое-что уточнить в разговоре, который начал. И он вновь обратился к Леонидову: — Вот я говорил, мы с удовольствием прочтем то, что вы напишете. А какого читателя, между прочим, вы имеете в виду, когда сидите за рукописью? Конкретного человека, который вам хорошо знаком, или шире?