Белорусский узел - [21]

— Куда мы идём? — спросил я у сопровождающего офицера, когда мы шли по чистой, без единой складочки и соринки ковровой дорожке по высоким, «сталинским» коридорам здания центрального аппарата КГБ РБ.

— В кабинет товарища генерал-лейтенанта Маркевича, Юрия Всеволодовича — нейтральным тоном ответил офицер

Даже к председателю…

* * *

Кабинет председателя КГБ РБ — видимо, мало изменился со времён, когда Беларусь была частью СССР — если не считать, компьютеров, телефонов и атрибутики. На атрибутику то я и обратил внимание — по неписанным правилам, кабинет считается начальственным, если в нем висит портрет главы государства. Сильно начальственным — если есть ещё и флаг. Здесь — флаг был, а вот портрета главы государства не было. Была картина, на которой я сразу опознал Неман. Это уже намёк на фронду[19]…

Маркевич — невысокий, седой, чем-то похожий на конферансье — улыбаясь, вышел из-за стола. Это было выражением благоволения. И этому не стоит верить ни на грош, потому что чиновники — не такие как все. Им приказать — родную мать заложат.

— Иван Владимирович…

— Хорошо хоть не гражданин Сытин… — пошутил я

— Да, бросьте…

Маркевич пытался выглядеть добрым хозяином — пригласил в «уголок для переговоров», приказал принести чай, варенье, бисквиты — но это лишь настораживало меня. В кабинете председателя КГБ всегда надо быть настороже.

Ага, вот!

— Ходят слухи, Иван Владимирович, что вы чуть ли не в президенты собрались баллотироваться.

— Да я бы с радостью, Юрий Всеволодович. Гражданства себе до сих пор не спроворил. Гражданин Российской Федерации. Мне только в местный совет можно[20].

И внимательно так посмотрел на главного КГБшника, мол — как?

Маркевич — понял, что словесным фехтованием со мной можно заниматься долго и безрезультатно, и перешёл к сути.

— Да мы за вас спокойны, Иван Владимирович. Вы — известный на всю республику бизнесмен, промышленностью вон занялись. Скоро, поди, оружие и нам грешным делать будете…

— С радостью.

— А вот Михаил Ильич…

Маркевич сделал паузу

— Понятно, что он формально чист перед законом. Но это формально.

— А если неформально? — пошёл в атаку я

— А если неформально… то если у вас нет судимости, то это не ваша заслуга, а наша недоработка. Михаил Ильич вовсю торгует с Россией запрещёнными продуктами, нарушает санкционный режим. Вы — собираетесь оружие производить, понимаете, сколько на вас можно насобирать…

— Не понимаю — начал отбивать я — не понимаю, Юрий Всеволодович. Что касается санкционного режима, то Беларусь под него не попадает, верно. Если Алешкович какие законы не нарушает — то не белорусские, а российские. И перед Россией — ему же и отвечать, верно. Что касается меня… видите ли, я воспринимаю оружие как потребительский товар. И моя фирма — занимается металлообработкой, а не производством оружия. Мы заключили договоры с другими компаниями, являющимися резидентами Свободной экономической зоны о поставках комплектующих, в частности по автомобилестроению и мотостроению. Да, часть производимых нами деталей, если их соединить с другими деталями — приобретут черты оружия. Но производство оружия не является моей целью в жизни. Я — обрабатываю металл.

Маркевич восхищённо покачал головой

— Впечатляет. Но мы поняли друг друга. Надеюсь, мы поймём друг друга и в другом — Беларусь является независимым государством.

— Я в этом не сомневаюсь.

— И право определять его будущую судьбу принадлежит только гражданам Беларуси

— И Соросу?

— Простите?

— Джордж Сорос. Если мне вернут телефон, то я покажу вас статью в Интернете. О том, что фонд Сороса финансирует демократические преобразования в Беларуси, в частности — оппозиционную кампанию Павлюкевича. Юрий Всеволодович! Никак не могу понять, почему им — можно, а нам — нельзя?

* * *

Разговор так ничем особым и не закончился — председатель КГБ так и не обозначил свою электоральную позицию. Возможно, его просто попросили встретиться со мной. А он — выполнил и отчитался…

* * *

Через два дня, утром — у меня зазвонил телефон. Когда ещё не было шести утра. И так и не умолкал примерно до семи часов, когда я надиктовал сообщение на автоответчик и вырубил звук к долбанной матери.

По дороге в Минск — я остановился в супермаркете и купил несколько газет — я обычно не покупаю газеты, предпочитая получать новости через Интернет и подписку на рассылки, которые приходят ко мне на электронную почту. Но сегодня — мне нужны были газеты.

Первая страница Белорусской деловой газеты — сообщала потрясённым читателям

Мафия рвётся к рулю!

Мафия — если кто не понял — это мы. Алешкович и я. Ну и ещё там…

Сидя в машине на стоянке — я пробежал глазами эту статью и следующую. В общем-то, ничего экстраординарного, обычные технологии чёрного пиара. Акцентировалось внимание, что Алешкович слишком разбогател за последнее время, больше чем любой другой из белорусских олигархов, делались обвинения в том, что он не платит налоги (но довольно расплывчато, так что нельзя в суд подать), говорилось о наличии у Алешковича крупных активов в недвижимости в России (а это что — уголовно наказуемо?). В общем-то, особо серьёзных обвинений нет — но этого достаточно, чтобы возбудить социальную зависть у избирателей, и тем самым накрыть шансы кандидата на избрание. Дело в том, что на пространстве бывшего СССР — все крупные состояния в глазах народа фактически нелегальны, считается, что если у человека много денег, то он их обязательно украл. В США — у миллиардеров стараются учиться, а здесь — их ненавидят. Трудно жить в обществе, где все тебя ненавидят и считают вором — это и есть составная часть того что называется «плохой деловой климат». Но с этим — приходится жить. Другой страны у нас нет.