Белое отребье - [54]

Джонатан Джеффрис шел по улице и чувствовал себя счастливым. Ступал как будто по воздуху. Компания хулиганов стояла у обшарпанного магазина и переговаривалась. Без сомнения, ничего хорошего они не замышляли, но такова была жизнь. Они даже не посмотрели в его сторону. Его роль в обществе была сконцентрирована в больнице. Он не был офицером полиции. Он был рад, что его машина припаркована вне поля их зрения. Дай им шанс, и они снимут колеса. Выбьют стекло и утащат стереосистему. Сигнализация сработает, а они убегут.

Он завел мотор и двинулся прочь от этого грязного маленького уголка мира, включил по радио дискуссию о самых крупных ошибках правосудия. Так называемых. Он не верил, что полиция сфабриковывала очевидные факты. Видимо, они обошли стороной некоторые процедуры, но это не было намеренным. Судья предложил независимое расследование. Конечно, много из так называемых судебных разбирательств с нарушениями были просто справедливостью, творимой другими средствами. Эти люди пришли из преступного прошлого. Блеяли о том, как в юном возрасте они попали в плохую компанию. Всем известно, что в чем-то они виновны, даже если это нельзя доказать. Правовая система создана для выгоды преступников. Суд присяжных сам по себе слабое звено. В очень маленьком числе случаев он мог признать, что были, возможно, допущены ошибки, но без злого умысла, и об этом факте стоит помнить.

В сфере своей деятельности он был и судьей, и судом присяжных, и эти стороны в его случае были далеки от взаимной конфронтации. Юридическая система базируется на твердых идеалах. Человек невинен, пока его вина не доказана. Легко сказать это преступнику, но служба правосудия вынуждена рассматривать мотивации, выбрасывать средства на долгие и дорогостоящие судебные разбирательства. Необходимое зло, конечно. Он определенно не был ни фашистом, ни коммунистом. Однако главная проблема в том, что присяжные выбираются беспорядочным образом из основной массы населения. Единственная благодать — это судья, опытный и нейтральный профессионал. Он способен вести присяжных в правильном направлении. И даже в таком случае судебная концепция была с изъяном. Определенные люди полагали, что в судебном разбирательстве следует урезать права присяжных, и, по его скромному мнению, это было чудесной идеей.

Дюжина сентиментальных хулиганов, служащих мессу на каждом решении суда, не ведала вопросами, относящимися к работе мистера Джеффриса. Ничего никогда не будет достигнуто. Он взвешивал очевидные факты и выносил решения под свою и только свою ответственность. Всякий раз он оставался непричастным и судил, соотносясь только с фактами. Не было никакого шанса ошибиться, и он не ошибался. Временами напряжение было невыносимым. Его приговоры должны были быть незапятнаны, иначе люди будут страдать.

Когда он доехал до больницы, было около семи, и у него не возникло затруднений с парковкой. Группа малолетних азиатов швыряла теннисный мячик об стену. Он нашел это раздражающим, но не сказал ни слова, не хотел быть обвиненным в расовой нетерпимости. Субконтинент в течение года поставлял национальной службе здравоохранения много хороших докторов и медсестер. Он считал их обычаи странными, и их пища была отвратительна, чеснок и специи сочились из нечистой кожи. Но как профессионал он этично уважал этих людей за их работу. У них есть удивительная способность долгое время терпеливо переносить нападки со стороны малообразованных белых. Выходцы из Западной Индии заполнили рабочие места для низшей касты вместе со своими английскими дубликатами. Эти люди были ближе к природе, более спонтанны и менее трудолюбивы, чем пакистанцы, индусы и бангладешцы. Затем следовали, естественно, ирландцы. Многие девушки из Ирландии приезжали в Англию работать медсестрами. Они трудились вместе с азиатами и карибцами. Большое количество приезжих смешалось с местным населением, как и азиаты, и западные индусы. Ирландцы были здесь дольше, и их ДНК просочился в общий генетический бассейн. Многих теперь невозможно узнать. То же самое начинало происходить с этими людьми с коричневой и черной кожей. Без сомнения, это хороший знак в плане стабильности, и хотя у него не было и намека на предубеждения, это тем не менее отражало, насколько низки нравы обычных белых. Это обнаруживало отчетливую нехватку самоуважения. Пока более образованные белые молят о расовой терпимости, он был полностью в курсе того, как они исподтишка проводят в жизнь сегрегацию, хотя они, вероятно, никогда бы не признали этого факта.

Мистер Джеффрис прошел через регистратуру и улыбнулся членам персонала, он понимал разницу их положений, но принимал каждого работника как себе равного. Не имеет значения их этническая принадлежность или прошлый опыт. Он презирал слепую приверженность к чему-либо во всех ее проявлениях. Омерзительные и бестолковые предубеждения базируются на различиях в цвете кожи и культуре. Слишком многим из этих белых мужчин и женщин не хватало знаний, и они получали удовольствие от ложного чувства расового превосходства. Мужчины сбривали волосы до черепа, таким образом демонстрируя свою индивидуальность. Этот обычай перешел границы возрастов. От старых мужчин до юных мальчишек они принимали тот факт, что были чуть лучше роботов. Женщины одевались в дешевые вещи, слишком тесные для раздувшихся тел. Макияж замаскировывал их отличительные черты лица, слои пудры создавали плотную маску, и они верили, что это может скрыть их врожденное уродство. Нет никаких причин быть нечестным в таких фактах.