Bella Figura, или Итальянская философия счастья. Как я переехала в Италию, ощутила вкус жизни и влюбилась - [79]

На исходе двух условленных недель я сидела одна на скамейке на бульваре рядом с Пьяццале Микеланджело, спиной к церкви Сан-Миниато, и смотрела на город, когда-то новый и неизведанный, теперь же знакомый, но все так же внушающий благоговение.

Я вспомнила, как впервые увидела это место, стоя на Пьяццале на закате вместе с другими туристами: город в окружении средневековых стен, а за ними – холмы и долины, великолепные виллы с изысканными лоджиями, кипарисовые деревья на горизонте, изумрудная трава и серебристо-зеленые оливковые деревья, похожие на помпоны.

Над долиной стелился туман, до самых древних стен с башенками, а по другую сторону лепились друг к другу терракотовые крыши Флоренции, ее церкви, колокольня Сан-Никколо, рыжие стены Палаццо Серристори за моим домом. Река серебряной лентой петляла между зданиями, проходя под арками мостов. На другом берегу стояла смотровая башня палаццо Веккио, кирпичная колокольня Санта-Кроче. А посреди всего этого, словно белый великан, возвышался собор с широким красным куполом и мраморной колокольней. Вокруг лежали холмы с виллами и огнями.

Я давно перестала отмечать увиденные достопримечательности. В воспоминания этого года тесно вплелись дома моих друзей и места моих приключений. Словно призраки, вставали они перед глазами. Вот я знакомлюсь с Антонеллой перед гей-клубом за Санта-Кроче и целуюсь с Беппе на ступенях «Чибрео», пою с Франческой на кассе «Пеньи» и жестами показываю Антонио на рынке, что мне нужно. Словно издалека видела я саму себя под руку с Дино в воротах Порта Романа и вспоминала, как дрожала в предвкушении его поцелуя; видела и взволнованного Бернардо, смотревшего, как я робко касаюсь пятачка вепря.

Глядя на холмы Казентино, туманные и нечеткие, к востоку от Арно, я улыбнулась. Где-то там ждет меня мужчина (и светловолосый мальчик со смешной белой собакой), которому я нужна и рядом с которым, кажется, мое место.

Я подумала о терпении Бернардо, с каким он ждал моего решения, и о его храбром сердце; сердце, которое столько раз разбивали и ранили самые разные люди. И все же у него хватило сил подняться и прийти ко мне, неся в ладонях свое сердце, разбитое и несовершенное. Он не жил в ожидании того далекого дня, когда его сердце снова будет целым и идеальным. Он вручал его мне таким, как есть, не пытаясь скрыть его трещины, честно и искренне – на месяц или на всю жизнь, ничего не удерживая и не тая.

Сначала я сочла его легкомысленным и беспечным. Но шли дни, и, слушая эхо шагов на булыжных улицах, исхоженных бессчетное количество раз, я осознала, каким храбрым он был. И не потому, что не боялся. Напротив, он дал волю своему страху и панике, но не позволил им завладеть собственным сердцем и заглушить желание быть со мной. Он не был Надером, чьей первой реакцией был побег в тихую гавань. Он не был Дино, который создал иллюзию и сам же ее поддерживал, а под конец, в доказательство собственного превосходства, попросту исчез, не сказав ни слова. И в отличие от Беппе, он был человеком, знающим жизнь. Пожалуй, Бернардо был первым зрелым мужчиной в моей жизни.

Его храбрость заразила и меня. И я решила рискнуть, еще не зная, что из этого выйдет и что ждет нас в будущем. Я снова шагнула в пропасть.

Пропасть эта была в стиле эпохи Возрождения – и все же пропасть. Но в этот раз я делала шаг не одна. В этот раз со мной был кто-то, кто держал меня за руку и шагал вместе со мной. От этого мой поступок не становился менее рискованным, но мне уже было не так одиноко. Я поняла: единственным правильным решением будет остаться.

Телефон зазвонил. Это был Бернардо. Мы не разговаривали две недели, и дни мои поблекли. Теперь сложности в его жизни не раздражали меня, а привносили в нее вкус и изюминку, разбавляя повседневность многообразием характеров и энергетических волн.

Я ответила, улыбаясь, и Бернардо улыбнулся в ответ – я ясно это почувствовала. Он сказал, что сидит за столиком в «Рифрулло», и спросил, где я.

– Подожди десять минут, – торопливо сказала я. – Я сейчас буду, я в Сан-Миниато.

Радостная, шла я по извилистой дорожке обратно к Сан-Никколо, едва не подпрыгивая: сейчас я скажу Бернардо, что буду праздновать Рождество вместе с ними. Что касается всего остального, я решила, что лучше сначала подтвердить мои намерения Кристобель и лишь потом сообщить ему, – на всякий случай.

Зайдя за поворот, я остановилась, чтобы пропустить машину, улыбаясь и думая о Бернардо. Когда машина подъехала ближе и затормозила перед резким поворотом, я пригляделась – это была черная «Ауди». Окно со стороны водителя было приоткрыто, и там, так близко, что я могла до него дотронуться, сидел Дино. Он так пристально уставился вперед, что у меня не оставалось сомнений: он меня заметил, и, когда он проехал мимо, я громко расхохоталась. Столько месяцев я безрезультатно вглядывалась в окна каждой проезжавшей мимо «Ауди», перебирая в голове все слова, которые хотела ему сказать, – а может, сразу пристрелить?

И вот теперь, когда мне было совершенно все равно, когда я, радостно подпрыгивая, бежала к Бернардо, он наконец появился, чтобы стать свидетелем моего счастья. О лучшем финале и мечтать было нельзя.