Белка и Стрелка - [4]

Затем оба скрестили в воздухе ладони уже знакомым мне способом и хором сказали «Хай!». Фред и Мартин ответили тем же.

— Знакомьтесь, — произнес Мартин. — Это Скотт и Тони. А это Эдвард, наш новенький.

— Можно просто Эд, — сказал я, не сводя взгляда с Тони.

— Эд сильный, — объяснил Фред, — но его надо учить всему.

Глава 3: Миссия кукуруза

Выйти в юнгер не сложно, это как игру загрузить. Ты просто лежишь спиной на полосатом матрасе и смотришь вверх. Как в густом кусте. Только над тобой не ветки, а металл гудит и позвякивает. И думаешь: сколько ж лет этой машине, как бы не развалилась. А потом потолок пропадает, а остаешься только ты и твой матрас. А рядом Скотт и Тони. И они вскакивают со своих матрасов, и ты тоже.

Но только это не ты, и не они, а будто персонажи в игре, схематично отрисованные. Если сосредоточиться и начать приглядываться, то можно даже чулки на ногах Тони снова разглядеть, но если отвлечься — она стоит такая… Не знаю, не голая, но и не закрашенная. Как в комиксе.

— Значит так, — говорит Скотт. — Слушаться только меня. Эд, тебе говорю. Если скажу упасть — упасть. Скажу встать на голову — встать на голову. Если я утону — слушаться Тони. Вопросы есть?

— Что мне делать, если мы встретим русских? — спрашиваю я.

Тони фыркает и отворачивается.

— Ну конечно встретим, — объясняет Скотт. — Мы же в Россию идем. Короче, просто смотри, что делаю я, и верь. Понял?

Скотт глубоко вздохнул и громко провозгласил:

— Америка великая страна! Наши небоскребы самые высокие! Я стою на крыше Эмпайр Билдинг и мне виден весь мир!

Круто, думаю. Хорошо говорит. И тут мне в лицо ветер свежий, и я гляжу под ноги — а мы и правда стоим на крыше. И вокруг небоскребы, а под нами — далеко-далеко — улочки, машинки, пешеходики. И я машинально делаю шаг назад от края и спотыкаюсь о свой матрас, потому что никакого края конечно нет, а одна иллюзия. Скотт протягивает мне руку:

— Держись! Сейчас за нами прилетит знаменитый сверхзвуковой самолет F35!

И правда: появляется точка, превращается в самолет и начинает с ревом описывать круги вокруг нашего небоскреба. И я тут я возьми и ляпни:

— Постой, но F35 это же вертолет. F — это Фантомы, вертолетная серия…

— Самолет это! — угрожающе кричит Скотт.

И я уже чувствую, что что-то идет не так, но остановиться не могу:

— Не, правда, я в игру вертолеты шесть лет играю. F — это фантомы, M — грузовые…

И тут вижу, как у самолета сверху появляется пропеллер, начинает раскручиваться и сшибает сем себе хвост. Оттуда пламя, самолет наклоняется, теряет управление и врезается в дальний небоскреб.

— Твою мать, — говорит Скотт сквозь зубы. — Ты совсем дебил? Инструктажи, тренировки — для кого всё было?

Тони, ни говоря ни слова, вдруг разбегается и прыгает с крыши вниз. На спине у нее появляется рюкзак, из рюкзака раскрывается дельтаплан или не знаю, как эта штука называется, и Тони, огибая небоскребы, улетает в сторону пожара.

— На меня смотри! — рявкает Скотт. — Последний раз повторяю: без моей команды ничего не делать и не говорить! Что скажу — надо просто во всё верить. Если не веришь — то не качаешь. И тогда всё ломается.

— Но как же я могу верить, если точно знаю, что ты ошибся. Фантом — это вертолет?

— Да мне пофиг, я не обязан это знать! — взрывается Скотт. — Меня генерал Мартин выбрал не потому, что я энциклопедия, а потому что умею верить! Ты же видишь: я уже создал самолет и назвал его так! И пусть, и поверь! Ты в юнгере! Ты все решаешь! Когда ты вернешься в мир, F35 там уже будет самолет всегда! А вот что там будет с небоскребом, который из-за тебя сейчас сломался — это проблема. Надеюсь, Тони ее решит как-то…

Скотт мотает головой и снова принимается вызывать к нам на крышу самолет F35. Я уже понял на тренировках, Скотт упорный, если что-то задумал, его с плана ничем не сбить. Я стою, молчу изо всех сил. Самолет так самолет. На крышу небоскреба прилетит и сядет? Верю, ладно…

Через минуту мы забираемся в кабину по веревочной лесенке и оказываемся в пустом самолете. Кто нам скинул лесенку? Не думать! Просто верить! Скотт садится прямиком за штурвал над левым сиденьем, а на правое, пассажирское. Самолет стартует с визгом шин. И лишь на секунду в голове проскакивает «сука, ты хоть раз самолет видел?» Но этой секунды достаточно, чтобы самолет здорово тряхнуло и повело вниз. Мне сразу вспоминаются рассказы Фреда и Мартина про черное дно юнгера, в котором тонут, если туда упасть… Как Паулус. И я уже готов верить, что в кабине самолета сиденья как у автомобиля, и мы летим дальше без проблем, а под нами океаны и другие страны.

Вскоре к нам присоединяется Тони: приземляется на крышу самолета, складывает свой дельтаплан, откидывает люк и с ветром влезает внутрь. Для нее тут же появляется третье кресло — по другую сторону от штурвала.

Наконец мы прилетаем в Россию. Вот так я себе ее и представлял. Желтые поля и березовые рощи, стоят избушки, вьются дороги, а на горизонте Кремль. Скотт сажает самолет в поле, и мы выпрыгиваем прямо в колосья.

Скотт уточняет, что это кукуруза. Колосья, кукуруза, какая разница.

— Задачу все помнят? — спрашивает Скотт, глядя на меня.