Believer - [11]

– Тише, Алек, тише. Все хорошо. Я рядом. Я скучал. Я не злюсь больше, Алек. Только не плачь, пожалуйста, – он зарывается пальцами в темные волосы. И точно не думает о том, как потом будет объяснять свое странное поведение друзьям.

– Это больно, Магнус, очень больно…

Алек поднимает взгляд и замирает от неожиданности. Только в этот момент осознает, что он творит.

Вокруг люди. И пусть Хранители не всегда рядом со своими подопечными, но вокруг много людей. И как минимум три ангела смотрят на него.

* * *

– Хей, Ангел, – Бейн возникает очень неожиданно, и Алек протирает глаза, чтобы удостовериться, что это не галлюцинация.

Дело в том, что он не на крыше. И даже не на Земле. Он уже третий день сидит под стражей и ожидает суда Старейшин. Ждать оказывается совсем не страшно. Просто долго и скучно. А еще больно, ведь мысли постоянно возвращаются к умершему брату и к человеку, оставшемуся на Земле.

– Ты настоящий?

– Я всего лишь галлюцинация. Твой сон, – Магнус усмехается. Алек вспоминает, что именно эти слова говорил пьяному Магнусу. Надо же, он помнит. – Или мой сон… Не знаю, как объяснить. Я точно сплю сейчас. Но я так хотел увидеть тебя, думал только об этом. И вот оказался здесь. Я не знаю, почему уверен, что все это происходит по-настоящему, а не в моей голове.

Алек встает и подходит к Магнусу. Вглядывается в его лицо, вспоминает, изучает заново. Как же он скучал. В следующий момент он обнимает Бейна. Или пытается обнять, потому что руки проходят сквозь тело, как будто тут никого и нет.

– Я же сплю, забыл? – Магнус улыбается. – Ты снился мне. И мне очень жаль твоего брата.

Ну конечно же, Всевышний позаботился о том, чтобы Ангелы были в курсе происходящего в жизни их подопечных. Что бы ни происходило между ними, от Ангела Алек не смог бы ничего скрыть.

– Мне надо так много сказать тебе, Александр, а времени так мало. Просто слушай меня, пожалуйста. Мой отец рассказал мне кое-что, когда мне исполнилось восемнадцать. Он сказал, что я родился мертвым, представляешь? Я погиб еще в утробе, а когда мама родила меня, неожиданно начал дышать. Сам. А потом, когда повзрослел, я сложил два и два. Подопечные по всей планете не могут видеть своих Ангелов, а я могу. И я уверен, что у малышей, которые родились мертвыми, даже Ангелов-то нет, – Магнус обводит взглядом помещение и смотрит в глаза Алека. Он все давно уже понял и все простил. Его мать нельзя было спасти, не таким способом. – Я знаю, что это я — твой Ангел. Это я должен был защищать тебя, давать надежду и придавать сил жить, верно?

– Магс…

– Я знаю, что верно, Ангел. Только не знаю, почему ты раньше не сказал мне этого, – Магнус неожиданно мрачнеет. – Я ведь ужасные слова наговорил тебе тогда…

– Я заслужил, я знаю.

– Нет. Я был просто неблагодарной сволочью, Александр.

Они смотрят друг на друга и улыбаются. Открыто, тепло, словно говорят: «Я скучал». Еще многое нужно обсудить, но сейчас им просто хорошо рядом друг с другом. Магнус поднимает руку и проводит кончиками пальцев в миллиметре от щеки Алека. Кажется, что тот чувствует теплоту прикосновения.

– Лайтвуд! Старейшины ждут тебя, – голос одного из Хранителей разбивает их тесный мирок.

Когда Алек смотрит на то место, где стоял Магнус, там уже пусто.

* * *

Алек стеклянным взглядом всматривается в одну точку на стене комнаты. Приговор вынесен — он не может покидать стен родного дома, не может спускаться на Землю. Особняк Лайтвудов Старейшины обвели огненным кругом, чтобы не было ни одного шанса бежать и чтобы ни у кого, кроме членов семьи, не было возможности проникнуть внутрь.

И круг работает, уж Алек знает. Он прожил так несколько месяцев и перепробовал все способы выбраться. Ему до дрожи во всем теле нужно увидеть Магнуса, связь причиняет боль, но он не может покинуть свою тюрьму. Магс тоже не приходил — то ли та их встреча Алеку привиделась, то ли огненный круг защищал даже от таких проникновений.

Он знал, что больше так продолжаться не может, когда взял на кухне нож. Знал, что все делает правильно, когда возвращался в свою комнату и подходил к зеркалу. Он и сейчас знает, что по-другому было нельзя.

– Алек! – полный ужаса крик Изабель разносится по всему дому. Она прижимает ладонь ко рту и хватается рукой за дверной косяк, чтобы не упасть.

Она смотрит на брата, который даже никак не реагирует на ее появление, смотрит на нож, лежащий неподалеку, и на сгустки крови, покрывающие белый ковер багровыми узорами. Ее слишком много. Запах металла в каждой щели комнаты. Приходится приложить усилия, чтобы сдержать рвотный позыв.

Она смотрит на два рваных шрама на спине своего брата.

Два белых крыла с крапинками черных перьев лежат посередине комнаты.

Изабель дышит через рот, пытается унять дрожь в руках и спрашивает хрипло:

– Он стоит этого?

Алек поднимает взгляд:

– Он стоит всего.

– Но… Вспомни, что происходит с некоторыми изгнанными. Ты можешь сгореть, когда будешь падать, Алек.

– Мне все равно, Иззи. Если есть хоть малейший шанс, я готов попробовать.

* * *

Рафаэль и Рагнор ежатся от ночного холода и в который раз зовут Магнуса зайти внутрь. Их друг последние полгода вел себя очень странно без каких-либо объяснений причин.