Бельгийская революция 1830 года - [10]
Знаменитая на всю Европу ковровая фабрика Пиа Лефевра в Турне в рекламе объявляла, что на ней работают 4500 человек: 900 — в мастерских, остальные — на дому. Все эти данные о развитии бельгийской промышленности, почерпнутые нами из работы Демулена, во многом совпадают с данными и выводами Е.В.Тарле[98].
Столица бельгийских провинций — Брюссель издавна славилась производством кружев. Здесь имелось 18 контор, которые давали работу 10 тыс. рабочих. Хлопчатобумажное, шерстяное и бархатное производства в Брюсселе давали работу 84 тыс. рабочих[99]. Но наиболее характерными для Брюсселя были мелкие предприятия: из 80 ткацких фабрик на 71 было от 1 до 10 рабочих, на 6 — от 11 до 50 человек. И только на фабрике Эремана было 54 рабочих, у братьев Шавей и Фридриха — 103 рабочих, у Энглера — 127, в Генте на 16 фабриках набивных тканей было 1145 рабочих (на 8 фабриках — от 11 до 50 человек и на остальных — от 51 до 200 рабочих)[100].
Близость к передовым в промышленном отношении странам — Англии и Франции, наличие запасов каменного угля и железной руды, крайняя дешевизна рабочей силы — все это способствовало развитию в Бельгии каменноугольной промышленности и металлургии. Металлургическая промышленность в начале голландского режима представляла собой тип мелкой промышленности. На доменных печах работало от 9 до 16 рабочих, в кузницах — от 7 до 10, в плавильнях и на молоте по 3 рабочих[101]. Однако в дальнейшем эти мелкие предприятия стали объединяться. Так, Жомен в Марш-ле-Дам имел уже 3 доменные печи (на них работало 29 человек), 3 кузницы (33 рабочих), 6 плавилен (21 рабочий), 3 кузнечных горна (12 рабочих) и 4 дробильные установки[102]. В кожевенном производстве также преобладали мелкие мастерские, где трудились от 2 до 10 рабочих. В департаменте Шельды в 70 кожевенных мастерских работало 700 человек, в Форе на 120 предприятиях — 201 рабочий, в департаменте Жемапп в 88 мастерских — 440 кожевников, в Урте — 500 рабочих в 149 мастерских, в Самбре и Мозеле — 155 рабочих в 54 кожевнях[103].
Бельгийские провинции значительно отставали от передовой Англии в применении новшеств. Изобретенные в Англии в 70—80-е годы XVIII в. машины дженни[104], ватермашины и мюль-машины[105] начали применяться в промышленности Бельгии только в 20-е годы XIX столетия. Первые паровые машины на прядильнях Вервье появились в 1817 г.[106], а ткацкие станки на шерстопрядильнях — после 1830 г.[107] Новые станки и паровые машины стоили очень дорого, но, несмотря на это, наиболее предприимчивые буржуа покупали их и устанавливали на своих предприятиях. Паровая машина мощностью всего в 1 л.с. стоила 3000–3500 фр., машина в 20 л.с. в 1824 г. стоила 70 тыс. фр.[108], хотя к этому времени цены на машины уже значительно снизились.
Прогрессировавшая промышленная революция, переход от ремесла и мануфактуры к крупной капиталистической промышленности, основанной на машинной технике, несла с собой обнищание трудящихся, разорение мелких ремесленников и торговцев, неисчислимые страдания рабочих, жестоко эксплуатируемых на капиталистической фабрике. Новые машины делали лишними сотни и тысячи рабочих рук, вызывали безработицу. Согласно статистическим данным Томассена, на производстве сукна в департаменте Урт до применения машин было занято 36 890 рабочих, а после введения машин — только 15 680 человек, т. е. в 2,3 раза меньше. Прежнее ежегодное производство 1500 штук сукна требовало труда 327 рабочих и ежегодных расходов в 120975 фр.; новое (с двумя механическими станками) — только 139 рабочих и 74975 фр. С внедрением прядильной машины 150 прядильщиков, работавших вручную, были заменены двумя работниками чесальной машины, двумя прядильщиками на механическом станке и 17 рабочими; таким образом, были заняты только 21 человек вместо 150[109].
Внедрение машин вызывало резкое недовольство рабочих. Так, в 1810 г. в Вервье рабочие сожгли две фабрики Энглера, на которых работали 1200 человек. В 1819 г. введение шерсточесалок в Вервье также вызвало волнения[110]. В начале бельгийской революции, в августе 1830 г., были сожжены станки на нескольких крупных фабриках в окрестностях Брюсселя[111]. Характерно, что движение, сходное с английским луддитским, зарождается в годы острой нищеты и в моменты политических кризисов.
Представляется важным выяснить, как развивались в годы голландского режима основные отрасли бельгийской промышленности: угольная, металлургическая, шерстяная и хлопчатобумажная. В период французского господства добыча угля только в одном округе Нешато равнялась 125 т, в кантоне де Виртон — 120 т, в Бертране — 70 т. Продукция угольной промышленности отправлялась в основном во Францию по Маасу к Седану и Вердену. А уголь из Боринажа, начиная с 1816 г., по каналу от Монса до Конде отправляли в департаменты Севера и Па-де-Кале, а также в Париж и Руан. В 1828 г. усовершенствование канала Сен-Кантен значительно облегчило связи с Парижем. Ввоз угля во Францию с 1788 по 1830 г. увеличился почти в 9 раз
