Белая мышь - [13]

Бём был впечатлён. При должной тренировке Геллер может пойти далеко. Он прекрасный пример того типа людей, на чьих плечах будет зиждиться тысячелетний рейх.

– Протокол допроса Мишеля.

Геллер аккуратно, как кошка кладёт мышь к ногам хозяина, положил поверх анонимного письма папку с металлическими кольцами. На этот раз Бём взял папку и начал читать, время от времени кивая.

– И никто не знает, что мы контактируем с этим Мишелем?

– Нет, господин майор. Если только он сам не рассказал.

– Отличная работа, Геллер.

Капитан просиял.

– Какие будут приказы?

Бём отложил папку и улыбнулся Геллеру с видом благодушного учителя.

– А вы сами что бы предприняли, капитан?

Геллер захлопал глазами.

– Господин майор, я бы не стал раскрывать наше присутствие и оперативно арестовывать тех, за кем мы следим, но мы могли бы вызвать на допрос Фиокка и сделать вид, что это из-за пьяной болтовни его работника, и посмотреть, что можно из него выжать.

– Очень хорошо. Мне нужно размять ноги, Геллер. Подайте машину, и поедем за Фиокка вместе. И пусть к нашему возвращению у меня в кабинете лежит отчёт об этом инциденте с лодкой. Я хочу ещё раз на него взглянуть.

Бём протянул руку, и Геллер подал ему ордер на арест Фиокка и изъятие его документов. Тот поставил размашистую подпись.

8

С семи утра Анри работал в своём кабинете. С тех пор как десять лет назад он начал управлять семейным бизнесом, у него вошло в привычку проводить первую половину пятницы за разбором документов, которые копились на столе в течение недели. Немалую их часть он возвращал секретарю, мадемуазель Буаи, со своими комментариями и вопросами для адвокатов и бухгалтеров – и всё это ещё до того, как на производство, располагающееся под офисными помещениями, приходили рабочие, и тишина первых часов постепенно заполнялась телефонными звонками, торопливыми шагами, грохотом тележек в коридорах. Нарастающий шум производственных процессов действовал на него успокаивающе.

Ему так часто приходилось ездить на встречи с деловыми партнёрами в отели, на фабрики и кабинеты юристов, что он берёг эти тихие пятничные утренние часы. В это время можно было спокойно подумать и найти решение любой проблемы, не мешая производственному процессу. Он не видел нужды менять этот порядок и после начала войны, хотя теперь Нэнси была гораздо более занята и уже не могла так часто обедать с ним вместе, как это было до падения Франции. Тем было более странно, что секретарь постучала в дверь, когда кофе ещё не остыл, а работа с документами была в самом разгаре. Анри пригласил её войти.

– Месье Фиокка… – Её худенькое тело, обычно вытянутое в струнку, трясло так, что она вцепилась в ручку двери. Он снял очки и ободряюще улыбнулся.

– Что случилось, мадемуазель Буаи?

– Там… люди пришли.

Он быстро встал, подошёл к окну и шумно выдохнул. У входа в здание стояли три большие чёрные машины. Рядом с одной из них стоял водитель, но он не курил и не глазел по сторонам от нечего делать, как обычный солдат. Он держал руки за спиной и смотрел прямо перед собой. Гестапо.

Мадемуазель Буаи всё ещё держалась за дверь.

– Мне только что сказал месье Калан – они уже допрашивают людей на производстве и проверяют документы в архиве. Что мне делать?

Анри перевёл взгляд на порт Жёльет, на свои доки и корабли, стоящие на лазурных водах Средиземного моря.

– Возвращайтесь к работе, мадемуазель, – сказал он. – Я уверен, что они доберутся и до нас.

Он вернулся за свой стол, и его помощница вышла, закрыв за собой дверь. Анри дочитал до конца контракт, который лежал перед ним, подписал оба экземпляра и внимательно рассмотрел свою подпись. Никто не заподозрит, что она сделана дрожащей рукой. Он положил оба экземпляра поверх пачки документов для мадемуазель Буаи.

Затем Анри ознакомился с просьбой одного из поставщиков внести незначительные изменения в заказ, чтобы компенсировать «досадный дефицит в текущих обстоятельствах». Он понял, что ритм жизни за его дверью совершенно изменился: звонки оставались без ответа, слышались чьи-то торопливые шаги. Бренчание и свист, доносившиеся с нижнего производственного этажа, стихли. Он ждал. Пытался читать, но глаза ничего не видели. Дверь снова открылась, и внутрь вошёл высокий немец в серо-зелёном кителе с нашивкой «майор СС». Следом за ним, соблюдая дистанцию, вошёл капитан. За их спинами Анри увидел шокированное лицо мадемуазель Буаи. Он снова поднялся из-за стола.

– Спасибо, мадемуазель Буаи, – поблагодарил он, словно она по полной форме представила вошедших. Майор повернулся, только что заметив её присутствие, а затем улыбнулся Анри.

– Мое имя Бём, месье Фиокка, – сказал он на отличном французском, но руки не подал. – А это капитан Геллер. Извините за вторжение.

– Ничего, – кивнул Анри. – Присаживайтесь, джентльмены. Чем я могу вам помочь?

Бём проигнорировал предложение сесть и подошёл к окну, наслаждаясь тем же самым видом, что и Анри несколько минут назад.

– Мы не будем садиться, месье Фиокка. И на вашем месте я бы тоже не тратил на это время. У нас к вам несколько вопросов. Возьмите пальто. Мы бы хотели, чтобы вы некоторое время погостили у нас на Рю-Паради.