Однако Игорь не согласился:
— Я допускаю, что преступники иной раз вообще не оставляют следов!
— Непосредственных следов — да! Но не надо забывать про опосредованные — они обязательно где-то имеются: до или после самого преступления. Вот обнаружить их куда труднее!
— Кстати, об уликах, — сказала Наташа, хотя Свешников явно намеревался продолжать теоретический спор. — Мы имеем пикантную ситуацию, когда трое преступников переваливают друг на друга ответственность за убийство Рубцова. Как быть?
— Никак. Все равно дело забирают «наверх». Разберутся… Как поется в песне: «Жираф большой, ему — видней!» — прокомментировал Игорь.
Червоненко с сомнением качнула головой.
— Хотелось бы самой до конца разобраться…
— Так у нас еще два дня впереди, — беззаботно успокоил Свешников.
Перед подъездом Наташиного дома, к немалому ее удивлению, друзья скоренько и сухо попрощались и быстрым шагом направились к остановке.
29 июля. Пятница. После 23 часов 30 минут
Наташа уже лежала в постели и читала книгу, когда в дверь позвонили. Удивившись, она накинула халат и вышла в коридор. В дверной глазок ничего невозможно было разглядеть, так как лампочка на этаже, как всегда, не горела. Женщина прислушалась, ощутив неприятный холодок в сердце.
— Кто там? — спросила она.
— Я! — раздался хорошо знакомый голос.
Наташа распахнула дверь, и Широков, улыбаясь, шагнул навстречу. На нем был темно-серый костюм и белая рубашка со строгим черным галстуком. В руке Станислав бережно держал букет из пяти белых роз. Наташа ахнула, пораженная необычным видом гостя, и отступила на пару шагов назад.
— Это тебе, — сказал Широков, протягивая цветы.
— Спасибо… Что случилось?
— Ничего. Сколько тебе надо времени, чтобы одеться?
Наташа невольно прониклась волнением и торжественностью, исходившими от Станислава, но в то же время почему-то в душе возникло веселье.
— В каком смысле? — переспросила она.
— Ну, во что-нибудь соответствующее… — Станислав не нашел нужного слова и сделал странный вираж рукой, от чего Наташа окончательно развеселилась.
— Если во что-нибудь такое, — она попыталась повторить жест Широкова, — то полчаса хватит!
— Да? Тогда я жду внизу!
И Широков быстренько нырнул в темноту лестничной площадки.
Игорь нетерпеливо расхаживал вокруг «Запорожца», недоверчиво погладывая на притулившегося на крыльце друга.
— Уже полчаса прошло! — напомнил Свешников.
— Ага, — машинально поддакнул Широков, прислушиваясь к чему-то в глубине подъезда. Наконец, оттуда донесся дробный стук каблучков. Широков спрыгнул на нижнюю ступеньку крыльца, где через минуту появилась Наташа.
Улыбаясь, она остановилась под козырьком подъезда, ловя восхищенные взгляды обоих мужчин. Открытое сиреневое платье удивительно шло к ее темным волосам и смуглой коже. Плечи укрывала белоснежная шаль.
— Ты такая красивая, — выдохнул Широков, подавая даме руку.
— Да?! — с искренней радостью воскликнула Наташа.
— Это точно, — безапелляционно подтвердил Игорь, галантно распахивая дверцу машины.
Расположившись на заднем сидении, Станислав обнял Наташу за плечи и привлек к себе. Но она отстранилась, выразительно кивнув в сторону водителя.
— Ладно вам конспирацию разводить, — усмехнулся Игорь, видевший все в зеркало заднего обзора.
Пассажиры на заднем сидении «прыснули», и Широков скомандовал:
— Поехали, шеф!
Чихнув, «Запорожец» вырулил на проезжую часть улицы, весело урча и посапывая.
— Куда едем? — поинтересовалась Наташа, прислонившись щекой к плечу Широкова.
— За город…
— Ну? В такое время? А зачем?
— Секрет…
Свешников включил приемник и поймал какой-то концерт для полуночников. Нежная тягучая мелодия заполнила салон, перекрывая треск мотора.
— Раз вы такие, то я буду спать! — заявила Наташа, поудобнее устраиваясь на сидении.
— Спи. Мы тебя разбудим! — пообещал Игорь.
Минут через сорок машина замерла на окраине погруженного во тьму села. Широков и Свешников выбрались наружу и моментально пропали в ночи. Наташа зажгла лампочку в салоне, достала косметичку и привела себя в порядок, после чего также вышла из машины и огляделась.
Метрах в десяти угадывалось очертание церкви, из приоткрытой двери которой пробивалась полоска света. Пока Наташа пыталась сообразить, что бы это все могло значить, из дверей вышел Свешников.
— Прошу! — пригласил он, распахивая дверь пошире.
Небольшой храм освещали свечи, рассыпая золотые блики по окладам икон. Ароматно пахло ладаном и тающим воском. Перед алтарем стоял священник с блестящей серебряной бородой в шитой золотом ризе.
А к невесте уже шел Широков, держа на вытянутых руках воздушную фату.
— Что это значит? — чуть слышно прошептала она.
— Помнишь тот разговор про венчание?.. — Станислав посмотрел на Наташу и, стараясь сдержать волнение, сказал: — Я прошу твоей руки!
