Белая королева - [19]

Мы переглянулись. Первым отреагировал бородач:

— Посмотрим, кто звонит? — предложил он.

— Родители наверняка, кто же еще? — буркнул я.

Тем не менее, мы вернулись в кабинет, делать все равно было больше нечего, разве что покинуть наш офис.

Телефон продолжал звонить, когда мы ворвались в Ленин кабинет. Кроме того, он вибрировал, пытаясь прорваться по бумажкам к краю стола и сверзиться оттуда. Михаил первым добрался до сотового и подхватил его, не дав упасть на пол.

— Это незнакомый номер, — сказал он.

— Дай сюда, — Свиридов мигом выхватил сотовый из рук Михаила и нажал на зеленую кнопку ответа, после чего нажал еще парочку, включая громкую связь.

Или модель ему знакома, или можно к капитану обращаться по поводу их настроек. Включилась громкая связь.

— Кто звонит? — первым делом спросил полицейский и положил сотовый обратно на стол.

Сотовая трубка молчала. Вместо того, чтобы услышать голос из трубки, внимание наше привлек монитор. На нем, самопроизвольно, запустилась какая-то программа. Сначала я подумал, что монитор просто выключился: рабочий стол исчез, экран почернел. Но нет, тут же в центре появилась фигурка черного шахматного короля, а под ним появилось предложение: «Ваша команда не выполнила условий игры».

Как тогда, когда мы читали правила. Буквы быстро появлялись, словно кто-то откуда-то печатал ответ, а мы выдели результат в режиме реального времени.

— И что? — нахмурился капитан, зыркнув на сотовый.

«Невыполнение условий игры влечет за собой определенные меры», — снова напечаталось на мониторе. Предыдущая фраза при этом исчезла.

То ли машина на вопрос отвечала, то ли продолжала писать нам послания по заданной программе.

— Что за меры? — полицейский спрашивал серьезно, в его голосе не было ни иронии, ни насмешки, ни презрения к собеседнику.

«Игра должна быть сыграна до конца!», — отпечатался ответ.

И все. То ли ждет очередного вопроса, то ли дает время на раздумья и формулирование следующего вопроса. Впрочем, тот не замедлил появиться:

— Где Лена? — чуть было не выкрикнул я. Удалось вовремя сдержаться, но голос, все-таки, дал петуха.

«В надежном месте».

— Это в каком таком «надежном месте»? — хмыкнул Михаил.

«Возможно, вы скоро об этом узнаете», — был ответ, и связь с неизвестным прервалась.

— Он бы все равно не сказал, — пожал плечами Михаил, когда две пары глаз уставились на него.

— Это означает, — сказал капитан Свиридов, — что нам нужно быть осторожными и держаться, по возможности, вместе. С тремя ему будет сложнее справиться, чем по одному.

Родители! Вы завтра меня не увидите. А, возможно, и послезавтра. Если домой явлюсь с такой компанией, это папку с мамкой насторожит и породит кучу вопросов.

Я подошел к окну, отодвинул в сторону шторы и взглянул уже на ночной город. Со второго этажа мало что можно увидеть, только соседние здания на той стороне улицы. Несколько вывесок все еще работающих магазинов, автомобильное движение и десятки пешеходов, что освещали огни уличных фонарей. Пластиковые окна пропускали минимум звука, но так и ощущалось движение и звук, исходящий оттуда. Над крышами соседних зданий в небе линзой виднеется отражение уличного освещения. Дождя уже не было: тучки разошлись, открывая звезды и серп ущербной луны. Она казалась крупной и яркой: без телескопа можно разглядеть кратеры и моря. Правда, для этого нужно напрягать зрение.

— Поедем в управление, — донесся до уха голос капитана Свиридова. — По факту исчезновения гражданки Быстровой уже можно возбуждать дело, так что у нас будет и подмога, и поддержка.

— А как же три дня? — я обернулся.

— Что за три дня? — не понял полицейский.

— Ну, чтобы объявлять человека пропавшим, нужно, чтобы три дня прошло. Или это уже не так?

— Здесь все проще, — полицейский кивнул на монитор. — Мы же в курсе, что ее похитили. Так что не будем задерживаться.

И мы пошли. Я, на всякий случай, прихватил Ленин телефон. Вахтеры обратили на нас внимание постольку поскольку. Мы снова окунулись в городскую вечернюю жизнь. Дождя как не бывало: асфальт быстро подсох, свежесть… ее и не было вовсе — воздух оставался таким же тяжелым и липким.

Я уже говорил, что от нашего офиса до полицейского управления недалеко. Собственно, обогнуть пару кварталов. Тут и пешком меньше десяти минут хода. Правда, смотря как идти. Ехать же и того меньше. Тем не менее, на этом коротком отрезке все и случилось.

Это было как в хорошем голливудском боевике. Сначала нас обогнал на перекрестке, явно нарушая правила, импортный темный минифургон. Но мы на него внимания не обратили, только Свиридов коротко хмыкнул:

— И, главное, без номеров…

Как только мы миновали перекресток, фургон, еще не успевший оторваться от нас, резко затормозил.

— Да что ж он, сука, делает? — теперь уже в голос заругался полицейский, одновременно резко нажимая на тормоз. Визгнули по асфальту шины, автомобиль немного развернуло, но мы не задели заднего бампера фургона. В любом случае, виноват был бы он. Впрочем, кого это интересовало, когда из боковой дверцы выпрыгнули трое человек в детских масках каких-то животных.

Еще чуть раньше я перестал что либо соображать. Сознание лишь фиксировало события.