Белая дыра - [10]
Как и все библиотечные книги, на 17-й странице она была проштампована незамысловатым экслибрисом, больше похожим на казенную печать, но при этом имела дарственную надпись: «Дорогому внуку от дедушки. Прочти, когда тебе исполнится 33 года». Неповторимая, как полет бабочки, роспись.
Тридцать три года ему исполнялось через неделю с небольшим. Подивившись совпадению, Прокл внимательней присмотрелся к дате дарения. Она совпадала с днем и годом его рождения. Это слегка напугало, как если бы он нечаянно прикоснулся к оголенному проводу. Прокл вытащил чистый лист из накладного кармашка, потревожив рыжего таракана. Он вылез из бумажного домика и в недоумении шевелил усами.
Кроме этого мерзкого насекомого, никто не интересовался «Философскими письмами», изданными в Санкт-Петербурге в 1913 году тиражом в триста экземпляров. Книга, несмотря на почтенный возраст, была, несомненно, девственна. Прокл как живую пожалел старую деву и неизвестного ему автора, Трофима Нежданова. Он попытался представить, как отпечатанная в Санкт-Петербурге, книга попала в Новостаровку, через сколько рук и событий прошла. Отчего не сгорела в буржуйке в Гражданскую или Отечественную? Кто был ее хозяином — ссыльный или эвакуированный? Была ли она в числе запрещенных или мысли, высказанные Трофимом Неждановым, были банальны и потому безвредны. Сколько, поди, вьюг понаслушалась, нечитанная. Во всяком случае, жизнь у нее была замкнутой. Она ни с кем не делилась мыслями, самодостаточная и угрюмая. Возможно, кто-то ее ищет, с ног сбился, а она, последняя из тиража, лежит себе в Новостаровке, гордая и никому не нужная. Но, скорее всего, никто ее уже не помнит, ее как бы и нет.
Потом Прокл стал вспоминать все, что он знал о своих предках. Дед по отцовской линии был пимокатом и вряд ли интересовался философией. Что же касается деда по материнской линии, о нем Прокл вообще ничего не знал, а сейчас и спросить было не у кого.
— Я это возьму почитать? — спросил Прокл Людмилу.
— Конечно, конечно! Интересуетесь философией? У нас специальный раздел есть — Гегель, Кант…
Но в это время словно под ударом тарана распахнулась дверь и в библиотеку вбежала запыхавшаяся девочка. Соломенные волосы ее были спутаны ветром, а из одежды ничего, кроме трусиков, на ней не было.
— Мама, мама! — закричала она в панике, — Кузнецова коза в наш огород залезла!
— Так выгони ее.
— Ага там, умная какая! Выгонишь ее. Она со мной не считается. Чуть совсем не забодала. Говорила папке: залатай в плетне дыру, так не послушался. А теперь она всю капусту в огуречнике сожрет.
— А где же твое платьице?
— Так я и говорю — на рогах у козы. Она меня совсем за человека не считает.
Извинившись, библиотекарша выбежала вслед за дочкой. И так посмотрел ей вслед Прокл, что проницательный директор сказал с долей соболезнования и ехидства:
— Да, да. Замужем она. Так что напрасно ты из себя Савву Морозова корчил.
Прокл проследил полный сарказма взгляд директора и уткнулся глазами в собственные изрядно поношенные джинсы, крепкие, но сильно потертые башмаки, рюкзак с торчащей ручкой металлоискателя.
— По одежде встречаете, Додон Додоныч? — спросил он хмуро.
— Что-то не встречал я бизнесменов, которые бы по делам на рейсовых автобусах ездили, — поделился сомнениями директор и спросил, хмыкнув, — и сколько же ты платить Людмиле думаешь, господин меценат?
— Ну, — посмотрел Прокл задумчиво в окно на штормящее озеро, — по возможностям.
— А деньги-то у тебя на обратную дорогу есть?
— У вас занимать не буду, — холодно отрезал Прокл. — Кстати, когда автобус уходит?
— Ушел уже.
— А следующий?
— Следующий в среду.
— Так сегодня же среда.
— А он и ходит по средам.
Вбежала раскрасневшаяся после битвы с козой Людмила.
— Прокл Парамоныч, идемте обедать, — пригласила она и широко улыбнулась.
По спине Прокла побежали мурашки: зубы у миловидной библиотекарши были ослепительно белые. Он украдкой взглянул на правую руку Додона Додоновича и успокоился: пальцев было шесть.
Муж Людмилы Проклу не понравился.
Тело его стремилось к совершенству — к форме шара.
Он был всем доволен: женой, внутренним и внешним положением страны, реформами и собой.
— Это ты брось — разруха, бедность… Кто хочет жить, тот живет, — говорил он, сопя и чавкая, — ты-то, я вижу, не бедствуешь, если библиотеки покупаешь.
— Не о нас речь. Как жить, если работы нет, — возражал Прокл.
— Нет и не надо. Кто тебе мешает скупить скот. Корову за мешок сахара отдают. Скупил, вывез в Тюмень и продал за хорошую цену. Граница рядом. Граница прозрачная.
— Ну, если все начнут скупать скот, скота не хватит.
— Я этих проблем не понимаю. Мужик для того и создан, чтобы прокормить семью. Так? Нет работы — найди. Не нашел — укради. А если ты не можешь прокормить семью, какой же ты мужик.
Прокл не имел ничего против взглядов и внешнего вида Григория. Ему было просто неприятно, что этот человек — муж Людмилы.
К тому же, в отличие от Прокла, Григорий не был сторонником раздельного питания. В желудке его переваривались две глубокие тарелки борща с кусками жирного свиного мяса, около сотни пельменей, среди которых один — счастливый, пять долек чеснока, полбулки ржаного хлеба, несколько ломтиков свиного сала, совковая лопата гречневой каши, шесть яиц, кусок пирога с картошкой и щукой, луковица. Все это было пропитано полукилограммом домашнего самогона и залито сверху тремя стаканами чая, настоянного на лечебных травах.
Роман Николая Веревочкина, изображающий историю целинного городка от его создания в 60-70-ые годы и до разрухи 90-х насыщен конкретными узнаваемыми деталями времени. В то же время роман, как и все творчество Николая, в хорошем смысле этого слова философский. Более того, он является мифотворческим. Построенный на месте затопленной северо-казахстанской деревни Ильинки, Степноморск, как неоднократно подчеркивается в тексте, являлся не просто райцентром, но и «центром рая», вобравшим все лучшее от города и деревни — музыкальная школа, самодеятельный театр, авиация и роща вместо центральной площади, рыбалка, грибы, короче говоря, гармония природы и цивилизации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой повести — человек не только без имени, но и без фамилии, без прошлого. Бомж, потерявший память, путающий реальность и сон, утративший дом, семью, имя — но не талант. Судьба приводит его в дом профессионального художника Мирофана Удищева, наделенного всем, кроме таланта и совести. В чем смысл жизни — в безоглядном окрыляющем творчестве, не приносящем никакого дохода, или таком же безоглядном стремлении к наживе — любой ценой, даже ценой эксплуатации чужого таланта? Время или люди виноваты в торжестве бездарности и подлости, окружающем нас? Такие вопросы ставит Николай Веревочкин в своем произведении.История, рассказанная автором, грустна, жестока, но … вполне реальна в наши дни.
Сказочная повесть. Цивилизация губит природу. Бесчинствуют браконьеры. Может быть, природу спасет искусство? Наивно, но ведь это сказка. Художник Мамонтов превращается в лешего и объявляет городу войну: охота на охотников круглый год без лицензии, за каждое срубленное дерево — сожженный автомобиль. «Если человек из города приезжает в лес и убивает животных, почему бы лешему не спуститься в город, чтобы поохотиться на автомобили?.. В городе действует подполье леших. Охотятся загоном».
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.