Беларуский Донбасс - [138]

x x x

КГБ впервые прокомментировал ситуацию с белорусами-«вагнеровцами» лишь 10 марта 2019 года — спустя почти 8 (!) месяцев после первого упоминания граждан Республики Беларусь в докладе СБУ. Официальный представитель комитета Андрей Ярош заявил агентству Бела-ПАН, что по факту сведений, распространенных украинскими спецслужбами, ведется проверка: «Мы проводим необходимые оперативно-розыскные мероприятия. Пока это вся информация».

Слова представителя КГБ выглядели чем-то средним между пустой отговоркой и троллингом. Журналистам ведь почти сразу удалось выяснить, что наемники-«вагнеровцы», упомянутые в докладе СБУ, находились вовсе не на Луне — они свободно посещали Беларусь даже после того, как их имена стали известны СМИ. Чекисты же восемь месяцев якобы искали их, проверяли, но никакими результатами похвастаться не могли. Впрочем, наивно было бы думать, что они действительно хотели «закрыть» «вагнеровцев». КГБ и обычных «ополченцев» практически не трогал, а тут речь шла о бойцах, которые де-факто подчиняются российскому ГРУ. То есть о коллегах в спецслужбе главного военного-политического союзника Лукашенко.

Глава 25 ВОЙНА ЛУКАШЕНКО

Мы можем взять на себя ответственность за обеспечение мира в восточных регионах Украины и контроль на российско-украинской границе, а также сопровождать проведение выборов на Донбассе, исходя из понимания того, что эти регионы являются неотъемлемой частью Украины.

Из заявления Александра Лукашенко на открытии встречи основной группы Мюнхенской конференции по безопасности 31 октября 2018 года

Сегодня многие откровенно комплиментарно высказываются о политике официального Минска в отношении российско-украинского конфликта. Даже люди, не симпатизирующие режиму Лукашенко, признают: он искусно лавирует между противоборствующими сторонами, сумел избежать втягивания Беларуси в конфликт и заметно улучшил имидж страны на международной арене. Политическая линия беларуского руководства действительно эффективна — Минск выжал максимум из минимума. Однако Лукашенко не сразу понял, какие возможности для него открывает война в Украине, а образ миротворца во многом стал результатом стечения обстоятельств.

Судя по всему, вплоть до сентября 2014 года Александр Лукашенко вполне допускал, что Беларусь станет участником большой региональной войны, причем на стороне агрессора — Российской Федерации. Первой публичной реакцией Лукашенко на российскую интервенцию в Украине были вовсе не призывы к диалогу и введению миротворцев. 12 марта 2014 года, то есть за шесть дней до аннексии крымского полуострова, глава Беларуси собрал заседание Совета безопасности, где констатировал эскалацию конфликта в Украине и увеличение активности НАТО в Восточной Европе. «Это уже у наших границ. Это уже затрагивает наши интересы, и мы, как мыши под веником, сидеть не имеем права», — заявил он. С точки зрения риторики выступление, следует признать, было очень сдержанным. О сути российско-украинского противостояния, кто прав и кто виноват в Крыму, не было сказано ни слова. Мобилизацию Лукашенко не объявлял и в повышенную боеготовность армию не приводил — мол, не следует суетиться, это еще не война. Но при этом напомнил, что существует совместная группировка войск России и Беларуси и «эта группировка имеет план действий, в том числе на подобные случаи». Лукашенко в ходе заседания Совбеза поручил Минобороны:

а) начать второй этап проверки Вооруженных сил,

б) провести «соответствующие учения»,

в) предложить начальнику Генштаба РФ перекинуть в Беларусь 12–15 самолетов для дополнительного патрулирования.

Разумеется, речь на Совбезе шла о потенциальной угрозе НАТО, а не о наступлении на Украину. И разумеется, эти меры следует воспринимать прежде всего как проявление лояльности Кремлю. Но факт остается фактом: первой публичной реакцией Лукашенко на путинскую интервенцию в Крыму стала просьба перебросить в Беларусь российские военные самолеты. И это при том, что четыре истребителя ВВС России на тот момент и так были размещены на ротационной основе в Барановичах для охраны беларуско-российского воздушного пространства. Четыре Су-27 авиационного подразделения 1-го командования ВВС и ПВО Западного военного округа ВС России перебазировались на аэродром в Барановичах еще в декабре 2013-го. 13 марта 2014 года, то есть на следующий день после заявления Лукашенко на Совбезе, еще 6 истребителей и три военно-транспортных самолета Россия перебросит в Бобруйск. Плюс на тот момент активно обсуждался вопрос размещения в Беларуси российской авиабазы — Лукашенко откажется от этой идеи только в конце 2015 года. Поэтому вовсе неудивительно, что украинские власти всерьез опасались российского наступления на Киев через территорию Беларуси.

29 марта 2014 года Лукашенко встретился в Гомельской области с Александром Турчиновым, тогда — и. о. президента Украины и спикером Верховной Рады. Отчеты о той встрече были максимально скупыми: политики при журналистах говорили про близость народов Украины и Беларуси, а Лукашенко заверил, что со стороны беларусов «каких-то нехороших устремлений» ждать не следует. Спустя четыре года Турчинов в интервью изданию «Гордон» опишет события куда более откровенно. По его словам, он поехал на встречу с Лукашенко, чтобы выяснить: следует ли ждать удара российской армии со стороны Беларуси. «Чтобы сократить количество возможных направлений удара, я выехал в Беларусь на встречу с президентом Лукашенко. Он пообещал, что с территории его страны русские нас атаковать не будут. Но когда мы прощались, он сказал: “Но в крайнем случае я предупрежу за сутки…”» — рассказывал Турчинов.