Бегущие по ветрам - [76]

— Не выставляй меня дураком. Я долго думал об этом. Очень долго. Посвятил этому десятилетия. Природа обоих сил одна! Обе обладают способностью разрушения!

— Нет. Любовь, кроме разрушения, умеет творить, а ненависть — никогда.

— Глупый болван! Ненависть также творит, как и любовь! Вот только, кто это придумал, делить силу на разрушение и созидание!? Это же одно и тоже!

— Рождение и убийство? Одно и тоже?

— Ну конечно же!

Мерко ощущал, как маг свирепеет от гнева, как теряет уверенность, как постепенно выходит из себя. И ирб продолжал:

— Любовь — это величайшая из сил! Она свойственна здоровому человеку. А ненависть — это признак несовершенства!

— Нет! Нет! Нет! Ты не можешь знать! Ты сопляк! Ты не можешь знать!..

— Но я знаю.

— Нет!

— Знаю…

— Нет…

Мерко понял, что сейчас у него есть возможность дотянуться до старика. Нечего было тянуть, нужно было действовать, пока колдун сходит с ума от злости. Мерко выбросил вперед освобожденную руку и… ему опять повезло. Он ухватил Асалову прямо за тонкое горло. После этого Мерко дернул мага к себе, ладонью чувствовал, как легко будет сломать хрупкие кости.

Но внезапно темницу осветила яркая вспышка, Мерко пронзила острая боль, такая, будто бы его ударило молнией. Ирб разжал руку и мертвенно повалился на каменный пол, сильно ударившись головой о стену.

— Ха-ха-ха! — грохотал Асалова. — Глупец! Неужто ты подумал, что я позволю тебе так просто одолеть меня? Так знай же! — Темница снова осветилась, но уже не так ярко. — Я буду долго помнить тебе это! Пока ты не умрешь!.. А умрешь ты нескоро! Ну держись!

Маг вскинул руки к потолку. Меж ладонями засверкало, воздух трещал и, казалось, даже горел. Яркая голубая сфера быстро росла в руках Асаловы, а Мерко уже ощущал неприятное покалывание во всем теле, понимая, что будет, когда маг направит поток этой чудовищной силы на него.

Неожиданно Асалова вскрикнул, огонь в руках мгновенно потух. Старец повалился прямо на Мерко, ирб дернулся, схватил мага за шею и на этот раз медлить не стал и рванул в сторону со всей силы.

Асалова в тот момент уже понял, что жить ему осталось всего несколько мгновений. Он понял, что теперь уже не успеть составить заклинание, не успеть обезвредить врага, не успеть спасти себя. В момент, когда Мерко ломал ему шею, а по темнице разносился хруст, маг с пеной на губах прохрипел:

— Меня сгубила любовь… Поэтому… я… стал таким, какой я есть сейчас… Когда-то я любил также… как ты… но она обманула…

Старец замолк. Мерко брезгливо отбросил обмякшее тело. Он ничуть не жалел мага, понимая, сколько невинных погубил этот гад. Но теперь он получит по заслугам, там, в царстве лютого Хозяина Тьмы.

— Эй ты! — заметался, отражаясь от стен, тревожный окрик.

Мерко вздрогнул. В темнице кто-то был. Неужели?.. Да, Асалову кто-то ударил сзади, поэтому он повалился. Значит, кто-то помог Мерко, кто-то спас ему жизнь!

— Кто здесь? — спросил Мерко, всматриваясь во тьму.

В ответ было долгое молчание, но спустя некоторое время послышался голос, который показался странно знакомым:

— Я стражник Асаловы.

В голове Мерко за один миг пролетело с десяток мыслей. Он осмелился спросить:

— Но почему ты помог мне?

— Потому что вчера ты сохранил мне жизнь. Я вовсе не хотел спасать тебя, просто моя честь убила бы меня, если бы я этого не сделал!

— Кто ты?

— Помнишь, там, на дороге. Мы дрались, и ты не убил меня?

— Горшун? Так это ты?

— Да. Но большего тебе знать не нужно. Я ухожу. Скоро здесь будут другие стражники, ты скажешь им, что убил их хозяина, а еще скажешь, что если надо будет, убьешь и их. Будь уверен, они испугаются и отпустят тебя восвояси. А теперь, прощай…

XXXI

— Мерко, избранник?

Турифей со вздохом кивнул:

— Да, это так, Земель. Твой сын — избранник богов. И я не знаю к счастью это или же нет.

— Но почему он?

Волшебник печально улыбнулся:

— Звезды обычно не особенно-то выбирают. Хотя я уверен, в жилах Мерко течет кровь древних героев. От кого, я не знаю. Ты ли, Земель, определил это наследие или его мать?

Вождь сидел молча, удивленный и напыщенный. Словом, похож он был на человека запутавшегося, на которого свалилось разом слишком много всего нового и непонятного.

— Не надо пугаться этого, не надо удивляться тому, что уже произошло. Мерко родился и звезды еще тогда знали его непростую судьбу.

Земель согласно закивал, сказал уныло:

— Так оно и было. Мунн, наш чародей, предупреждал меня об этом.

— Мунн?

— Да. Он и меня когда-то сделал вождем, сказав, что мой дед был когда-то правителем большого племени. А я ведь был всего лишь земледельцем и ни о чем таком и не помышлял. Но однажды ергисы, восточное племя, похитили жену и сына и заточили в рабство. Точнее я о рабстве ничего знал, я думал, что они погибли. Но пришел Мунн и сказал, что они живы, и мы с ним должны спасти их. С этого все и началось. С нами тогда пошел и мой молодой друг Ниакар. Мерко мы спасли, но жена моя умерла как только мы нашли их. И тогда же я спросил Мунна, почему он помогает мне, а он ответил, что мой дед когда-то был великим правителем, а его, Мунна, отец служил у него чародеем. «Также и я, — говорил Мунн, — теперь буду чародеем у тебя». А я ответил, что у меня нет никакого племени, а есть только мой сын. А он сказал: «Мы должны возродить чудесный род наших предков и должны создать новое племя!» Но как? — спросил я. Так и появилось наше братство, куда мы брали все бродяг и изгоев. А началось все это пятнадцать лет тому назад с меня, пятилетнего мальчика Мерко, земледельца Ниакара, его жены и сыновей, а также чародея Мунна.