— А может, как я сказал, что-нибудь испортилось?
— Я проверил все и говорю тебе: этот пистолет не выстрелит. — Он толкнул устройство, и оно боком поехало по крышке стола. — Мне не нравятся в нем три вещи: во-первых, в нем присутствуют компоненты, которые ничем не напоминают те, какие я когда-либо видел. Более того, не представляю, для чего они могут служить, а это уже достаточная причина чувствовать себя не в своей тарелке, особенно если имеешь репутацию хорошего специалиста. Во-вторых, то, что мы имеем здесь, лишь часть какого-то комплекса. Вообще-то, я очень сомневаюсь, что был бы в состоянии расшифровать весь комплекс, имея его целиком в руках. И, наконец, в-третьих, самое главное: этот прибор вообще не должен работать.
— Так он и не работает, — вставил я.
Он махнул рукой с раздражением.
— Может, я неправильно выразился. Дело в том, что должен быть какой-то выход энергии. Боже мой, ведь невозможно без конца насыщать машину энергией, не имея возможности получить ее обратно в какой-то форме. Это абсолютно невозможно.
— Может, она выходит в форме тепловой энергии, — предположил я.
Он отрицательно покачал головой.
— В конце я так разозлился, что пошел ва-банк и пропустил через контур ток мощностью в тысячу ватт. Если бы эта проклятая штука преобразовывала ток в тепло, оно должно было раскалиться добела. А вот и нет, осталось холодным, как и раньше.
— Я вижу, тебе не помешало бы чуть хладнокровия.
Он раздраженно развел руками.
— Послушай, Алан, представь себе, что ты — математик и однажды наткнулся на уравнение, из которого следует, что дважды два — пять, и к тому же все в нем правильно. Вот представь себя в такой ситуации, и ты поймешь, как я себя чувствую. Это то же, что дать физику вечный двигатель, который действительно работает.
— Подожди, — прервал, — вечный двигатель дает что-то из ничего. А здесь у нас наоборот.
— Нет никакой разницы. Энергию нельзя создать или уничтожить. — И увидев, что я хочу вмешаться, быстро добавил: — И не говори мне о ядерной энергии. Материю можно рассматривать как замороженную, сконцентрированную энергию. — Он угрюмо глянул на загадочное устройство. — А это что-то уничтожает энергию!
Уничтожает энергию! Я перемалывал эту мысль в своих серых клетках мозга, пытаясь разобраться, что я в этом смыслю. Ответ гласил: ничего.
— Давай не удаляться слишком далеко, — остановил его. — Посмотрим внимательно на то, что имеем. Итак, подключаем ток и получаем.
— Ничего! — воскликнул он.
— Скорее что-то, что не в состоянии измерить, — поправил я. — У тебя могут быть очень неплохие приборы, но ты не располагаешь всеми необходимыми. Могу поспорить, что где-то живет гений, который не только знает, какую работу выполняет наше чудо-юдо, но имеет еще более затейливые приборы, измеряющие эту работу.
— Если это так, то я охотно на них посмотрел бы, поскольку они находятся за границами моих знаний.
— Ты ведь не ученый, а технарь. Согласен со мной?
— Конечно, я давным-давно инженер.
— И поэтому носишь короткую прическу. А эта игрушка сделана каким-то длинноволосым, — я улыбнулся. — Или яйцеголовым.
— Я по-прежнему хочу знать, откуда она у тебя.
— Тебя больше должно заинтересовать, куда она попадет. У тебя есть здесь какой-нибудь надежный сейф?
— Разумеется, — он заколебался. — Хочешь, чтобы я это оставил у себя?
— На сорок восемь часов. Если за это время не появлюсь здесь, передашь прибор своему начальству вместе с сомнениями, которые у тебя возникли. Пусть оно ломает голову.
Нордлингер холодно посмотрел на меня.
— Не совсем понимаю, почему бы не отдать его сразу. За эти сорок восемь часов я могу поплатиться головой.
— Наверняка ее потеряю, если ты не согласишься, — мрачно заметил я. Он взял в руки прибор.
— Это американское изделие, но не является собственностью военной базы в Кеблавике. Я очень хотел бы знать, откуда оно взялось.
— Ты прав, что изделие не принадлежит базе. Но могу поспорить, что сделали его русские. И сейчас хотят получить его назад.
— О боже! — воскликнул он. — Но ведь в нем полно американских компонентов.
— Может, русские последовали совету министра обороны США Макнамары об эффективности расходов и делают покупки на самых лучших рынках. Но меня, кстати, не трогает, где сделана эта штучка: в Америке или в Конго. Сейчас беспокоит лишь одно: я хочу, чтобы изделие осталось у тебя.
Он осторожно положил прибор на стол.
— Согласен, но только на двадцать четыре часа. И даже тогда ты не получишь подробного объяснения.
— Ну что ж, у меня нет выбора. Но при условии, что ты дашь мне на время автомобиль. Я оставил лендровер в Лаугарватн.
— Ну, ты и нахал!
Он сунул руку в карман и бросил на стол ключи.
— Голубой шевроле, стоит на стоянке у ворот.
— Знаю.
Я надел пиджак и двинулся в угол комнаты за карабинами.
— Послушай, Ли, ты знаешь офицера по фамилии Флит?
Он задумался.
— Нет.
— А Маккарти?
— Именно такая фамилия у офицера, которого мы встретили в лаборатории.
— Это не он. Ну ладно, пока. Надо будет как-нибудь выбраться на рыбалку.
— Постарайся не угодить за решетку.
Я остановился у двери.
— С чего ты взял?
Он прикрыл ладонью электронное устройство.
