Бегущие наобум - [47]

— Понятия не имею, — искренне признался. — Сам хотел бы знать.

Кейс рассматривал пропуск.

— Флит... слышал эту фамилию. Прозвучала она в прошлом году в Турции. Этот тип — револьвер ЦРУ. Очень опасный.

— В течение месяца его не следует опасаться: я разбил ему голову.

— Итак, что же случилось потом?

— Я мчался из последних сил, а Кенникен и его парни явно желали сесть ко мне на выхлопную трубу. На берегу одной маленькой речки про­изошла стычка, и я потерял его. Похоже, он шляется где-то поблизости.

— Посылка все еще у тебя?

— Но не при мне, Джек, — отреагировал я, — ее здесь нет, она неда­леко отсюда.

— Она мне не нужна, — заверил он и прошел через комнату, чтобы взять у меня пустой стакан. — План изменился: ты должен доставить посылку в Рейкьявик.

— Как просто... А если не захочу?

— Не глупи. Тэггарт хочет, чтобы ты так сделал, и лучше не пытайся еще больше выводить его из себя. Тебе недостаточно, что ты погубил всю операцию, так еще и убил Филипса, и знаешь, что за это он может потре­бовать твою голову. Он приказал мне передать тебе: отвези посылку в Рей­кьявик, и все будет забыто.

— Действительно, здесь происходит что-то серьезное, — согласился я и начал перечислять: — Я убил двух человек, третьему едва не перебил ногу, разбил две головы, а Тэггарт утверждает, что это все можно спокойно спрятать под ковер.

— Пусть русские и американцы сами беспокоятся о своей собственно­сти и хоронят свои трупы, — грубо ответил он. — Но у нас лишь Тэггарт может оправдать твои действия. Убив Филипса, ты нарушил закон. Делай, что говорит Тэггарт, иначе он спустит на тебя всех собак.

Я вспомнил, что в разговоре с Тэггартом сам тоже употребил это выра­жение.

— Где сейчас Слэйд? — спросил я.

Кейс повернулся ко мне спиной, и я услышал, как звякнула бутылка о стакан.

— Не знаю. Когда уезжал из Лондона, Тэггарт пытался с ним связаться.

— Следовательно, возможно, он еще в Исландии, — медленно произ­нес я. — Мне это очень не по душе.

Кейс повернулся ко мне.

— По душе тебе или нет, не имеет сейчас никакого значения. Алан, какой бес в тебя вселился? Подумай, до Рейкьявика всего сто километров, и ты доедешь за два часа. Бери эту проклятую посылку и поезжай.

— У меня есть идея получше: ты ее отвезешь.

Он покачал головой.

— Невозможно. Тэггарт хочет, чтобы я вернулся в Испанию.

Я рассмеялся.

— Самый короткий путь в международный аэропорт Кеблавика лежит именно через Рейкьявик. Ты мог бы по дороге отвезти посылку. Какая же важная причина так неразрывно связала меня с посылкой?

Он пожал плечами.

— Такую получил инструкцию. И не спрашивай, почему: я действи­тельно не знаю.

— Что в посылке?

— Этого тоже не знаю. И увидев, как проворачивается операция, не желаю знать.

— Джек, было время, когда я мог назвать тебя другом. А сейчас ты пытаешься кормить меня сказочками о необходимости возвращения в Испанию, но я не верю ни одному твоему слову. Однако верю, ты не зна­ешь, что за всем этим кроется. Думаю, что не знает об этом ни один участ­ник операции, может, за исключением одного лица.

Кейс согласился, заметив:

— Тэггарт держит в руках все нити. Ни мне, ни тебе для выполнения задания нет необходимости знать.

— Я не имел в виду Тэггарта. Полагаю, и он не знает, что проис­ходит. Может, он считает иначе, но в таком случае ошибается, — под­нял голову. — Вся эта невероятная операция могла возникнуть только в извращенному мозгу Слэйда. Я работал с ним когда-то и знаю, чем набита его голова.

— Мы снова возвращаемся к Слэйду, — неохотно заметил Кейси. — Ты помешан на нем.

— Возможно. Во всяком случае, можешь передать Тэггарту хорошую новость: я отвезу эту проклятую посылку в Рейкьявик. Кому ее должен отдать?

— Сейчас ты начинаешь говорить дело.

Он посмотрел на мой стакан, я уже о нем позабыл. Подал его ему.

— Знаешь бюро путешествий Нордри?

— Да, там когда-то работала Элин.

— Я не знаю, но из того, что мне передали, известно, что кроме обслу­живания туристов там находится магазин сувениров.

— Тебе правильно передали.

— У меня есть оттуда бумага, в которую они заворачивают покупки. Аккуратно завернешь посылку, войдешь внутрь и пройдешь к отделу по продаже шерстяных тканей. Там будет стоять человек с газетой «Нью-Йорк Таймс», держа под мышкой идентичный сверток. Скажешь как бы от нече­го делать: «Здесь холоднее, чем в Штатах», а он ответит: «В Бирмингеме еще холоднее».

— Знаю этот текст, когда-то его применял.

— Отлично. После такого знакомства положить посылочку на прила­вок, а он положит свою. Ну, а дальше произойдет обыкновенный обмен.

— И когда этот обыкновенный обмен должен произойти?

— Завтра в полдень.

— А если мне не удастся добраться туда вовремя? Можно допустить, что русские поставят сотню постов возле каждого километрового столба.

— Тот кто-то будет ждать тебя ежедневно в полдень.

— Как трогательно Тэггарт верит в меня. По словам Слэйда, Контора испытывает голод на работников, а Тэггарт, пожалуйста, какой расточи­тельный! А что будет, если я не появлюсь и через год?

Кейс не улыбнулся.

— Тэггарт предвидел это. Если ты не появишься в течение недели, то тебя начнут искать, а я этого от всей души не желаю, потому что, несмо­тря на твое неприятное замечание о дружбе, не переставал хорошо к тебе относиться.