Бегущие наобум - [15]

Элин принесла ужин, и мы приступили к еде.

— Алан, — начала она неожиданно, почему ты ушел из. из Конторы?

Я замер с вилкой в руке.

— У нас оказались разные точки зрения, — коротко ответил.

— У тебя и Слэйда?

Я осторожно положил вилку.

— Да, это касалось Слэйда, и я не хочу об этом говорить.

Она помолчала и добавила:

— Пожалуй, лучше будет, если ты мне все расскажешь. Ведь ты не любишь иметь тайны.

Я тихо рассмеялся.

— Забавно говорить подобное агенту разведки. Знаешь ли ты о прави­лах сохранения служебных секретов?

— А это еще что такое?

— Если бы ребята из Конторы узнали, что я не умею держать язык за зубами, то посадили бы меня за решетку до конца жизни.

— А, вот оно что, — заметила она легкомысленно, — да плевать я на них хотела.

— Попробуй это сказать сэру Дэвиду Тэггарту. Ты и так уже много услышала.

— Почему бы тебе не избавиться от всего? Ведь знаешь, что я никому не скажу.

Я посмотрел на тарелку.

— Разве что кто-то тебя вынудит. Я не хочу тебе ничего плохого, Элин.

— Кто может мне угрожать?

— Хотя бы Слэйд. Возможно также, что вокруг меня вертится тип по фамилии Кенникен, но я надеюсь, что это не так.

Элин заметила задумчиво:

— Если я когда-нибудь выйду замуж, то только за того, у кого не будет никаких тайн. Ты не прав, Алан.

— Ты считаешь, что разделив свои заботы с кем-то, уменьшишь их наполовину? Не думаю, что в Конторе согласились бы с твоей точкой зре­ния. В игре участвуют силы, которые не считают исповедь добрым делом для души, а на психиатров и священников смотрят с подозрением. Но поскольку настаиваешь, расскажу тебе еще кое-что, чтобы не оказалась в опасности. — Я отрезал кусочек мяса. — Мы проводили операцию на территории Швеции. Я состоял в группе контрразведки с заданием про­никнуть в аппарат КГБ в Скандинавии. Мозгом всей операции был Слэйд. Могу тебе сказать о нем одно: очень ловкий, хитрый и коварный, любит играть и побеждать. — У меня совершенно пропал аппетит. Отодвинул от себя тарелку. — Во главе организации противника стоял некто В. В. Кенникен. Мне удалось к нему приблизиться. Для Кенникена я был шведом, родившимся в Финляндии, с фамилией Стевартсен, симпатизирующим коммунистам, горящим желанием послужить идее. Ты знала, что я родился в Финляндии?

Она отрицательно покачала головой.

— Ты никогда мне не говорил.

Я пожал плечами.

— Пытался навсегда забыть об этом отрезке моей жизни. Во всяком случае, мне пришлось немало потрудиться, прежде чем я проник в орга­низацию и оказался принятым Кенникеном. Это не значило, что я завоевал его полное доверие: он использовал меня во второстепенных операциях, однако мне удалось собрать много ценной информации, которая по тайным каналам доходила до Слэйда. Но этого оказалось недостаточно: я находил­ся рядом с Кенникеном, но не совсем близко.

— Это же страшно, — сказала Элин. — Я не удивляюсь, что ты боялся.

— Жил в постоянном смертельном страхе. Такова судьба двойных агентов.

Я замолчал, стараясь мысленно найти нужные слова для объяснения сложнейшей ситуации. Наконец продолжил, старательно выбирая выраже­ния.

— Пришло время, когда я должен был совершить убийство. Слэйд предостерег меня перед опасностью провала. Он добавил, что этот человек еще ничего не сообщил Кенникену и его необходимо убрать. Я сделал это с помощью бомбы. — Сглотнул слюну и закончил. — Я даже его не знал. Просто подложил бомбу в машину.

В глазах Элин затаился ужас.

— Это были не детские игры, — жестко заметил я.

— Но убить того, кого не знал и не видел ни разу в жизни!

— Так значительно легче. Спроси любого пилота бомбардировщика. Но дело не в этом. Хуже всего, что поверил Слэйду и убил человека, кото­рый, как выяснилось, был агентом британской разведки, то есть, таким, как мы.

Элин сейчас смотрела на меня так, словно я только что выполз из-под камня. Но я продолжал:

— Встретившись со Слэйдом, спросил: что, черт возьми, происходит? Он ответил, что парень был обычным наемным агентом и ему не доверяла ни одна из сторон — таких много в нашей профессии! И посоветовал мне сообщить Кенникену о моем поступке. Я так и сделал, и мои акции у Кенникена пошли вверх. Вероятно, он отдавал себе отчет, что в организации происходит утечка информации, и многое указывало на парня, которого я убил. Таким образом, я стал одним из голубоглазых парней Кенникена, мы даже подружились. Он совершил ошибку, и нам удалось полностью ликви­дировать разведывательную сеть русских.

Элин глубоко вздохнула.

— Это все?

— О Боже, нет! — громко крикнул я. Взял бутылку виски и заметил, что рука у меня дрожит.

— После окончания работы вернулся в Англию. Меня поздравляли с отличным выполнением задания. Скандинавский отдел Конторы нахо­дился в состоянии эйфории. Господи! Меня считали чуть ли не героем. А затем узнал, что убитый мной парень был таким же агентом, как и я! Его звали Биркби, если это имеет какое-нибудь значение, и он также работал в Конторе.

Я наполнил стакан, пролив при этом немного виски.

— Слэйд использовал нас, как пешки на шахматной доске. Ни Биркби, ни я не внедрились в группу Кенникена настолько глубоко, чтобы его удовлетворить: поэтому он пожертвовал одной пешкой ради продвижения другой. Но, на мой взгляд, он, поступая так, нарушил все правила.