Бегущая от Мендельсона - [16]

– Привет, мальчики. Вы очень вовремя.

Дверь закрылась, и я осталась в полном одиночестве. Некоторым временем, чтобы на ходу выработать план действий, я располагала. Конечно, попасть в квартиру я могу легко: вскрыть этот замок – для меня дело плевое. И даже пусть их там пятеро, справиться с двумя наркошами и тремя соплячками – тоже пустяковая задача. И все же не стоило ломиться с наскока, лучше придумать что-нибудь поинтереснее…

Идея, возникавшая в моей голове, может, и не блистала особым изяществом, зато она была вполне обнадеживающей. А долго ломать голову мне было некогда. Да и вообще, я не слишком погружаюсь в размышления, я человек действия.

Быстро достав из сумочки зеркало и коробочку с косметическими средствами, я несколькими движениями придала лицу характерную бледность, слегка добавила синевы под глазами, а в довершение капнула в каждый пару капель атропина для расширения зрачков и лихорадочного блеска. Атропин вообще-то штука вредная, и я всегда сочувствовала сверстницам тети Милы, которые во времена своей юности, по рассказам тети, перед свиданием или походом на танцы заливали себе в глаза это средство для повышения привлекательности. Ну, то, что они становились от этого краше в глазах парней, – вопрос очень и очень спорный, а вот что зрение их от этого садилось, сомнению не подлежит. И мне оставалось лишь радоваться за свою тетю и даже гордиться ею, потому как она была человеком здравомыслящим и в делах амурных полагалась на личное обаяние, а не на дешевые завлекалки.

Несколько точек по предплечью специальным миниатюрным карандашом с тончайшим стерженьком – и любительница «ширнуться герой» уже звонила в дверь квартиры девяносто пять, за которой скрылись продавцы наркоты.

– Кто-о? – не очень довольно спросил тот же голос, что приветствовал гостей.

– Я от Грейнджера, – произнесла я глуховатым голосом.

Дверь открыли, и я увидела девчонку лет восемнадцати, с пирсингом возле губы, с прядями, крашенными в жгуче-черный цвет. Она была в футболке и коротких обтягивающих штанишках. Уперев руки в крутые бедра, смотрела на меня выжидающе и не без любопытства. Потом повернулась в сторону комнаты и крикнула:

– Артем, это, похоже, к вам!

Из комнаты вынырнула лохматая голова Артема – того самого беззубого владельца завидного автомобиля, имеющего редкий в наши дни колер. Артем уставился на меня вопросительно и произнес:

– Чего надо?

– Грейнджер сказал, у тебя разжиться можно, – сквозь зубы проговорила я.

Артем переглянулся со своим приятелем и неуверенно спросил:

– А зачем он тебя сюда прислал?

– Потому что срочно надо, – со злостью произнесла я, всем своим видом выражая, что умираю от нетерпения получить дозу. – Только в подъезде об этом трепаться не стоит…

Парень согласился с моим аргументом, потому что сразу же сказал:

– Катюх, пусти ее.

Катя посторонилась, и я прошла в квартиру прямо в туфлях. Квартира явно была съемной, и все три девицы проживали, по-видимому, тут. Во всяком случае, об этом говорило обилие косметических средств на полке трельяжа, ворох одежды разного размера на диване, а также несколько сумок, разбросанных и развешанных в разных уголках комнаты. На письменном столе пылилась стопка учебников и тетрадей, на верхней из которых я прочитала название «Холодные закуски и бутерброды».

Неподалеку от этого дома находился колледж кулинарного искусства, а попросту – бывшее кулинарное училище, в котором, видимо, и обучались девчонки.

Две другие, примерно того же возраста, что и Катерина, полулежали на диване валетом и смотрели на меня без особого интереса. Они явно дожидались, когда я получу свое и уберусь отсюда. Одна лепила на накрашенные темно-синим лаком ногти наклеечки в виде сердечек, вторая, прислонившись к спинке дивана, с воткнутым в уши плеером, ритмично дергала головой в такт музыке.

Артем мотнул головой, приглашая меня в одну комнатку, дверь в которую была закрыта. Я проследовала за ним. Комнатка была совсем крошечной, в ней стояла одна кровать и шкаф. Артем присел на кровать, я опустилась рядом и полезла в сумку.

– Шприц есть? – спросила я его.

– А ты что, прямо тут хочешь? – ему явно не слишком понравилась эта идея.

– А ты не видишь, как меня ломает? – вопросом на вопрос ответила я, изображая дрожь в руках и стуча зубами. – До дома не дойду! Две сотки сверху плачу!

Артем колебался недолго. За лишние двести рублей он готов был дать и шприц, и предоставить чужое жилище для моих нужд. Поэтому он молча достал из пакета необходимое и протянул мне. Я тем временем рылась в сумке. Потом достала семьсот рублей и посмотрела на него. Артем взял деньги и протянул мне малюсенький пакетик с героином, гораздо меньше того, что он получил от Ксении. Я так поняла, что к себе в домик они заехали для того, чтобы расфасовать товар. Миниатюрная камера, закрепленная у меня на воротнике, уже сделала свою работу. В этот момент я ловко скрутила ему руки, одновременно повалив его на кровать лицом вниз, в подушку, и замотала ему запястья скотчем. Затем сверху плотно прижала его коленом и четко и тихо проговорила:

– Значит, так, дорогой. Что бывает за торговлю наркотой, тебе хорошо известно, не так ли? А если нет, я тебя просвещу… – предложила я.