Бегство в невесомость - [2]

Фото. Одно из величайших чудес нашего времени — рождение новой жизни в морской воде. В этом процессе участвуют все близкие.

В интервью корреспонденту «Московской правды» главный акушер-гинеколог столицы профессор Юрий Блошанский недавно заявил: «Меня, да и многих моих коллег, крайне беспокоит непродуманная пропаганда родов в воде, ажиотаж вокруг этого. С 1982 года данный метод и попытки его нелегального применения вызывают обоснованную тревогу акушеров-гинекологов. Проведены специальные совещания ученых Москвы, Ленинграда, Тбилиси, Киева и других крупных городов, посвященные этому вопросу. Единодушно признана смертельная опасность для ребенка и матери проведения родов в воде. Метод физиологически не обоснован. Несмотря на предупреждения об опасности метода, которые делались его автору И. Чарковскому, не имеющему никакого медицинского образования, положение не меняется». Какие у Чарковского контраргументы? Их у него множество, но главный состоит в том, что речь идет не о медицине вовсе, а о возможном пересмотре нашего представления о человеческом «я», о раскрытии его тайного потенциала. Игорь Чарковский говорит: — Я веду исследования, которые могут решить проблему выживания человеческого вида как такового, но никто не хочет этого понять. 30 лет я воспитываю детей, которые по физическим и умственным данным намного опережают своих сверстников — в четыре месяца могут спрыгнуть со стола, в полгода купаются в проруби, в год лазают по отвесной скале, их словарный запас к двум годам в три раза выше, — а меня называют сумасшедшим. Когда наш военный самолет угнали в Японию, поднялся страшный шум, а то, что я вынужден передавать империалистическим державам стратегические сведения по воспитанию нового человека, никого не волнует. Ситуация производит удручающее впечатление. И тем более удручающее, что значение работ Чарковского сегодня подтверждают многие. Вот, например, мнение видного ученого доктора биологических наук профессора П. А. Коржуева: — Исследования Чарковского пролили совершенно новый свет на неизученные резервы человека, открыли практические пути совершенствования нервной системы и мозга новорожденного. Основная суть работы Чарковского — в возможности влияния на эволюцию человека. Глобальность этой идеи и сложность ее восприятия на первых порах явились своеобразным тормозом в практической реализации. Свою концепцию он подтвердил множеством интереснейших экспериментов на животных, успешно апробировал в работе с детьми, дал четкие рекомендации для развития исследований и широкого использования полученных результатов. И все это сделано практически одним человеком в условиях полного непонимания его открытий со стороны большинства ученых. Созданное им направление требует специализированного научного центра — с бассейном, с лабораториями, со штатом высоких специалистов… Центр с бассейном, штат специалистов… Об этом пока можно только мечтать. В действительности же все намного прозаичнее. Ездит Чарковский по разным организациям со своим самодельным аквариумом и кинолентами, на которых засняты и подводные роды, и морское воспитание новорожденных младенцев, — объясняет, объясняет страстно, увлеченно всем желающим его слушать, насколько все это важно для человечества. Он рассказывает о своих опытах по телепатическим контактам дельфинов и детей, родившихся в море. Чарковский убежден, что биополе дельфина помогает снять стресс у рожающей женщины. Он убежден, что дельфины способны воздействовать даже на плод. Он рассказывает о своих опытах по развитию сверхчувственных, телепатических способностей у детей, рожденных и воспитанных в воде: в 10–12 лет они могут диагносцировать чужие болезни, чувствовать на расстоянии. Он рассказывает о своем понимании проблем развития человека. Он считает, что мы — поколение отчужденных от природы людей, мы живем в искусственных условиях, которые делают нас психически больными. Он видит наше спасение в воде, море, океане: глубинная связь с природой может сформировать эволюционно нового человека. Его не останавливают ни скепсис, ни усмешки, ни непонимание. Каждое его выступление прибавляет сторонников его идее. Они приходят потом к нему домой, в тесную квартиру (а больше пока некуда!), и там он начинает преподавать — чаще всего будущим мамам — азы своей науки… Если задаться целью найти виновных в том, что до сих пор у нас в стране к исследованиям Чарковского не отнеслись с должным вниманием, то, вероятно, нужно было бы назвать по крайней мере два десятка различных ведомств и организаций. Но стоит ли! У них свои заботы, свои планы. Такие, как Чарковский, для них — лишняя нагрузка. Самое же печальное как раз в том, что нет у нас практически ни одного ведомства, которое бы было материально заинтересовано в том, чтобы полезные для общества идеи как можно быстрее внедрялись в жизнь. Сегодня, когда общественно-научное мышление, можно сказать, построено на парадоксальных идеях (и кто знает, какие из них лет через десять будут признаны бредовыми, а какие, может быть, лягут в основу мироздания), сегодня особенно важно найти способ отделять зерна от плевел и извлекать из этих зерен пользу… Вообще-то даже неловко повторять столь прописные истины, все мы хорошо их знаем. Но когда доходит до дела… Оказывается, кормить младенца можно и под водой, в невесомости, достаточно научить ребенка задерживать дыхание.