Беглецы в Бесконечность - [63]

— Давайте знакомится — я Президент Центра Слави, это учредители Центра и мои друзья Павел и Алекс, но вы их не будете слушать, непосредственный ваш руководитель буду я. Ваша работа будет очень проста — даже придумывать ни чего не надо будет, все придумал я, Слави. От вас будет требоваться только беспрекословное выполнение моих требований и указаний, распоряжений и приказов, проявлять инициативу будете в пределах указанных вам рамок, одним словом — акуратно, энергично и с чувством опыта выполнять свои обязанности. Они будут таковы — реализовывать данное вам, находить новые рынки сбыта и давать мне советы в сферах, на которые я укажу и когда я спрошу, следить за бухгалтерией и вести ее, вести учет, контролировать коммерческую переписку и счета. В общем все, получать будете шесть тысяч плюс мы оплачиваем здравоохранение и налоги, плюс процент от реализованного. Некоммерческая часть нашего Центра вне сферы ваших интересов. Ну так что, сколько времени вам надо для принятия судьбоносного решения? Это шутка, ну так что, сколько времени вам надо подумать — час, два? Или день? А это как я понимаю, ваши рекомендательные письма, сир? Оставьте их себе, я вам и так верю. Если вы не справитесь со своими обязанностями — то я выгоню вас с плохой характеристикой. И ваша репутация окажется подмоченной…

Пан Зелингер понял — впервые в жизни он явно успевает, только было непонятно одно — куда?..

Жена Агнешка смотрела широко распахнутыми глазами на своего Миланка, казалось даже многочисленные морщинки разгладились под впечатлением от рассказа мужа.

— И ты конечно отказался от такой почетной должности — быть менеджером и бухгалтером в таком подозрительном Центре? Или как всегда заявил, что тебе надо подумать, тут твое умение тянуть до последнего оказалось бы кстати…

— Я согласился, -

промямлил с чувством непоправимого пан Зелингер.

— Нo почему?!..

— Не знаю…

Вот так вот пан Зелингер, мямля и вечно опаздывающий в социальном смысле слова или правильней сказать опаздывающий в социальных свершениях постоянно, неожиданно для себя оказался вроде бы как-то вовремя, то-есть в самом начале становления Центра помощи и развития гуманитарных идей шестидесятых годов. А все благодаря каким-то там хипам престарелым, заигравшимся в свои немодные и непонятные игры, а так же родной жене Агшешке.

Каждый день, за исключением субботы и воскресенья, пан Зелингер приезжал на своей старенькой шкодовке в действительно оказавшийся бывшим пивоваром, а ныне Центром по… и так далее. Запарковав машину под навесом во дворе, предварительно самолично раскрыв и закрыв железные ворота, ключ ему доверили! рядом с мерседесом Слави, весь расписанный разноцветными рисунками и фордом Алекса, то же разрисованный, но под джинсы со швами, странная фантазия, пан Зелингер поднимался по лестнице, отмечая новые украшения стен. Странно все это, зачем понадобилось штукатурить стены, затем белить, если после всех этих операций их с таким удовольствием и энтузиазмом разрисовывают?..

Поднявшись по лестнице, как ни странно, чистой, надо заметить, дверь в офис не заперта, кто-то из парней уже на месте, да, те двое с длинными хвостами, толстяк и худощавый в круглых очках, Сысоп и Мартин, оказались его единственными подчиненными, операторами компьютеров, выполняющих разнообразнейшие задания по различнейшему поиску в этом, в Интернете…

— Чао шеф, -

фамильярно, но приветливо встречает его не оборачиваясь от своего компьютера Мартин, ага, сегодня Мартин вышел на работу, а мог бы Сысоп или оба, по распоряжению Слави операторы в графике работы полностью самостоятельны за исключением одного — кто-то из двоих должен быть на рабочем месте обязательно. Ну что же, Мартин так Мартин…

— Доброе утро Мартин. Как дела, как работа, что нового? -

пан Зелингер снимает пиджак, потертый и не новый, приспускает узел галстука, поддергивает рукава сорочки. Рабочий день начался, к новым капиталистическим успехам, как гласит написанный белым по красному лозунг на стене, это все Слави, с юмором босс, приказал, а выполнить всегда есть кому, хотя правильней сказать Слави не приказывает, а рекомендует, но в такой форме и таким тоном, что ни у кого не возникает мысли уклонится от этих рекомендаций… Пан Зелингер усаживался поудобней, геморрой не шутка, слегка покряхтывал, придвигал к себе бумаги, требующие немедленного принятия по рекомендуемым боссом Слави наметкам. Сквозь энергичные звуки музыки, но совершенно не сотрясающие стен, поднимался дымок от сигарет и парок от кофейных чашек, за заплаканными стеклами огромных окон виднелись крыши различнейших вспомогательных помещений, всех этих складов, мастерских, подсобных цехов… Прямо над лысой головой пана Зелингера с ленинским прищуром и лукавой улыбкой смотрел вставленный в тяжелую золоченную раму вечно юный Макартни…

В первый рабочий день пана Зелингера поразило все. В первый рабочий, так как в самый первый день, когда по непонятным для него самого причинам он дал согласие работать в этом Центре, пан Зелингер ни чего толком не рассмотрел. Место расположения его работы, бывшего пивоваренного завода, а ныне Центра, огромнейшая территория, купленная этими волосатыми не сильно молодыми людьмиБ располагалась на улице Коруной. Офис — просторный зал с пятью огромными окнами, с рабочими столами и одним низким, круглым, журнальным, двумя диванами обтянутыми кожей, громко играющим сложным музыкальным устройством, совершенно не похожим на знакомые ему музыкальные центры, на стенах плакаты и рисунки-росписи, пол покрашен ярко-желтой краской. На шкафах куски непонятно чего, в шкафах разнообразнейшие папки по множеству вопросов — бизнесу-реализации, какие-то вырезки и так далее… Мебель в офисе была не новой, но в хорошем состоянии и отремонтирована, оргтехника — все эти факсы, принтеры, ксероксы, компьютеры, телефоны были то же подержаны и потрепаны, но тем не менее отремонтированы и отрегулированы, и еще не разу ни подводили. Правда, надо отдать должное — и мебель, и техника, включая холодильник и автомат для приготовления кофе с чаем, были умело расставлены, явно знатоком офисного дизайна, умело, удобно, красиво… Совсем не так, как во всех тех государственно-акционерных конторах, где довелось ему поработать. Операторы поразили его намного меньше, чем босс Слави и соучредители Центра Павел с Алексом, так как пан Зелингер уже насмотрелся на такую молодежь, бойко, шустро и умело обращающиеся с компьютером. Конечно, он и сам мог бы отправить куда-либо э-майл или написать что-либо, уложив написанное на файл, пробежав ревматизными пальцами по клавишам пепельного цвета. Но что вытворяли эти парни — уму непостижимо! Они могли все…Сысоп, толстяк с бритым лицом и цепким взглядом и Мартин с бакенбардами рыжеватого цвета перетекающие в усы-бородку, оба в джинсах, как и вся молодежь, и в тричках с застиранным рисунком… Все поразило пана Зелингера в первый день, но ко всему человек привыкает, вот и он не проработав еще и двух недель, привык и не удивляется, когда из узкой двери у него за спиною неожиданно появляется босс Слави, отказавшийся назвать свою фамилию и потребовавший, что бы его называли Слави, вот и приходится пану Зелингеру изобретать фиологические изыски — пан Слави, пан Алекс, пан Павел…Но Павел протестует против слова "пан", а эти воспринимают как должное…