Беглец. Трюкач - [51]

Сайкс никогда не был небрежным в работе, никогда не нервничал — может быть, только в случае с Ленцем, но это был довольно трудный случай, поскольку они раньше были приятелями. Но, несмотря на это, он все равно сработал четко и быстро.

И вообще у него никогда не было проблем с такими вещами. Правда, вот с Кимблом с самого начала все пошло наперекос. Начать с того, что Кимбла не оказалось дома, а потом он в последнюю минуту появился и застал Сайкса врасплох. Тогда впервые за всю свою жизнь Сайкс запаниковал, и поэтому этого чертового Кимбла было невозможно взять. Из-за него Сайкс чуть не попался — и это его тоже напугало. Он больше не хотел связываться с Ричардом Кимблом. Никогда!

Но все обошлось. Кимбл получил приговор за убийство жены, а Сайксу полностью оплатили отпуск на Карибском море. И когда, через несколько недель он вернулся, все было в порядке.

А теперь, почти год спустя, Кимбл вернулся, и Сайкс опять начал нервничать. Он не чувствовал себя в безопасности даже в своей квартире. Ему было ясно, что Кимбл не успокоится, пока полицейские не придут и не заберут его.

Он больше не желал участвовать в этом. Он хотел убраться как можно дальше отсюда. Но около его дома болтались эти проклятые полицейские, а ему нужно было каким-то образом добраться до телефона-автомата, но ведь они и туда за ним последуют. Нужно было что-то придумать, причем быстро…

Сайкс опустил штору, взял со стола большой стакан, полный джина и поднес его ко рту. Но рука неожиданно дрогнула, и он пролил джин на рубашку. По комнате разнесся аромат можжевельника. Он чертыхнулся, йотом отпил несколько глотков из стакана, затем, поставив стакан на столик, поднял здоровой рукой трубку и, зажав ее между плечом и щекой, набрал номер пожарной охраны.

Дежурный ответил сразу.

— Пожарная охрана.

Все еще прижимая трубку к плечу, Сайкс подошел к дежурному столику, взял свой автоматический пистолет, левой рукой вложил его в правую и приладил глушитель.

— Я хочу сообщить о пожаре, — спокойно сказал он. — Нет-нет, не у меня. Горит квартира рядом, через две двери от моей. Номер 323 по Вабаш-авеню. Да, верно… Спасибо.

Он заткнул пистолет за пояс, повесил трубку, отпил еще несколько глотков джина и подошел к окну.

Через пять минут он услышал вой сирен. А еще через пару секунд две пожарные машины вывернули из-за поворота и остановились как раз рядом с домом, напротив стоявшей на другой стороне полицейской машины, полностью закрыв от сидящих там вид на его дом.

Сайкс улыбнулся, одел пиджак и вышел на улицу. Там сразу собралась толпа народа, подъехали патрульные машины, сновали пожарные.

Никем не замеченный Сайкс направился мимо всей этой суеты к телефону-автомату. Этот звонок должен был решить судьбу Ричарда Кимбла.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

К тому времени, когда Кимбл добрался до Чикагского Мемориального госпиталя, солнце, которое так ярко светило утром, скрылось за тяжелыми свинцовыми тучами, готовыми в любую минуту разразиться снегопадом. Никем не замеченный, он вошел через служебный вход и спустился по лестнице в морг, который располагался в подвале. Прежде чем войти, он на всякий случай постучал три раза в закрытую дверь.

Тяжелая дверь медленно отворилась, за ней стоял Рузвельт — сутулый, седовласый, улыбающийся. Рузвельт, казалось, всегда работал в госпитале и был бессмертным. И действительно он трудился здесь по крайней мере на два десятка лет дольше, чем кто-либо из сотрудников мог вспомнить. А еще никто не мог припомнить, Рузвельт — его имя или фамилия. Все называли его просто «старый мистер Рузвельт».

— Я очень рад снова вас видеть, доктор Кимбл, — сказал старик неровным пронзительным голосом и широко улыбнулся, показывая желтые от долгого употребления кофе зубы.

— И я тоже, Рузвельт. Давненько не виделись, — Кимбл тоже ответил ему улыбкой. Его переполняла благодарность, как в тот день, когда Чарли Николс сказал: «Что угодно… Если нужна моя помощь… Вот, возьми мое пальто…»

Рузвельт не постарел ни капли за тот год, что Кимбл отсутствовал, и выглядел также, как в первый день, когда Кимбл явился на работу в этот госпиталь. Но сам он хорошо понимал, что Рузвельт сейчас смотрит на человека, который заметно постарел.

Рузвельт придержал дверь сильной, хотя и костлявой рукой, а другой махнул Кимблу, приглашая войти. Кимбл быстро проскользнул внутрь, пока Рузвельт из-под очков осматривал коридор, чтобы удостовериться, что никто не видел, как Кимбл входил в морг.

Рузвельт взял Кимбла за локоть и повел вдоль каталок, на которых лежали завернутые неподвижные тела, мимо сверкающих металлических столов, где производилось вскрытие — в соседнюю комнату. Там хранились различные образцы срезов в больших холодильных камерах.

— Рузвельт, я просто не знаю, как вас благодарить, — сказал Кимбл.

Старик протестующе поднял руку, словно желая показать, что даже сама мысль об этом для него смешна.

— Я это делаю не для вас, доктор Кимбл. Я делаю это для себя, — он искоса взглянул на Кимбла и снова обнажил свои желтые зубы. — С вами было гораздо приятнее работать, чем с любым здешним хирургом, поверьте мне. Некоторые очень зазнавались и вели себя высокомерно, а вы всегда были любезны. Но с тех пор как вас не стало, все пошло по-другому.