Беги, детка, беги - [38]
Я еще как это поняла, Мейсон. Я так много о тебе поняла: что ты подонок, что думаешь только о себе, что тебе на все насрать и что я шлюха. Твоя шлюха.
Я шиплю, пытаясь пошевелить ногами. Совсем ненадолго задерживаюсь и подтягиваюсь на диване, пока не встаю. Я не достаю до сидения, иначе села бы. Но мне хочется хотя бы ненадолго размять ноги. Мои колени хрустят, когда я поднимаюсь и делаю вдох.
Ты, сукин сын, даже не вытащил из меня эту чертову пробку. Это не очень приятно, Мейсон. Но я догадываюсь, что это значит, потому что ты никогда ничего не делаешь без причины. Да, я тоже очень хорошо изучила тебя за последние месяцы.
Когда вдруг слышу над собой шаги, я застываю и снова опускаюсь на колени, прячась за спинку дивана, насколько это возможно. «О, Боже, я ненавижу тебя, Мейсон», — искренне думаю я, когда эти шаги начинают спускаться по лестнице.
Мое сердцебиение ускоряется, а желудок судорожно сжимается. Если это Райли, я не знаю, как это объяснить. Эй, детка, я жду тебя здесь? Со спермой твоего брата на груди?
Ты маленький, гадкий ублюдок, Мейсон. И сейчас я готова тебя убить.
Слышу раздраженный мужской стон и сразу же понимаю, кто это.
Нет, пожалуйста, нет! Лучше уж разговор с Райли. Он, по крайней мере, уже видел меня голой!
Кто-то проходит мимо дивана. Я вижу пару голых мужских ног, довольно больших, идущих в сторону кухни. Открывается холодильник, наливают что-то выпить, за чем следует еще один чертовски раздраженный стон и бормотание о сраной жабе. Затем холодильник с силой захлопывается. Я снова прячусь за диваном, когда он возвращается в гостиную. К счастью, твой отец, который пугает меня до чертиков, не находит меня, Мейсон. Почему он шарахается в темноте? Он даже не включил свет! Ну, вообще-то, это хорошо для меня.
Медленно начинают щебетать первые птицы, Мейсон. Я ужасно устала и знаю, что Райли скоро проснется. Ты тоже это знаешь. У меня все болит.
Когда начинают звонить церковные колокола, ты решаешь меня освободить. Я слышу твои шаги, приближающиеся из подвала, а надо мной кто-то смывает в туалете, Мейсон. Господи, мне так срочно нужно пописать.
Ты само спокойствие, когда стоишь передо мной, одетый в спортивные штаны. И только по твоим глазам с темными кругами видно, что ты не спал. Ты редко это делаешь, как и я.
— Ну как? — усмехнувшись, спрашиваешь ты. — Отдохнула ночью?
Я только стреляю в тебя взглядом, но ничего не говорю, потому что в противном случае что-то вырвется из меня, что повлечет за собой дальнейшие наказания. Я не могу сейчас рисковать!
Ты опускаешься передо мной на корточки, положив руку на колено. Наверху я слышу, как включается душ, Мейсон. Боже мой.
— Ты дерьмово выглядишь, Эмилия, — говоришь ты совершенно спокойно, приподняв при этом мой подбородок. — Наверное, не очень хорошо спала. Чего ты больше никогда не будешь делать, Эмилия?
Я с дрожью выдыхаю, думая о том, что все равно не смогу сдержать обещание, потому что скоро уеду отсюда. И ты не узнаешь, если я нарушу его.
— Спать с Райли.
Ты доволен и развязываешь меня. Мои запястья окровавлены и ободраны, в горле пересохло. Мне так хочется пить. Ты поднимаешь меня на руки, и я пугаюсь, потому что ты никогда этого не делал. Я этого не ожидала, но ты прекрасно понимаешь, что я не смогу идти самостоятельно. Не могу удержаться и прислоняюсь лбом к твоей груди, потому что мне нравится, как ты пахнешь после душа, Мейсон. Твое тихое сердцебиение пульсирует у моего уха, а твои большие теплые руки прижимают меня к туловищу. Ты причиняешь мне самую большую боль, но тем не менее я чувствую себя в безопасности, когда ты держишь меня. Это не нормально, я знаю.
Ты несешь меня вниз и ставишь под душ, но мне трудно стоять, потому что мои ноги подкашиваются. Поэтому я медленно оседаю на пол. Ты стоишь позади меня и держишь душ с теплой водой над моей головой. Твоя большая рука проводит по моей груди, стирая последние следы нашей близости. Я надеялась, что ты вытащишь анальную пробку из моей задницы, но ты — все еще ты, и даже не предпринимаешь попытки ее убрать. Черт возьми, это означает, что я должна ходить с ней, пока ты этого хочешь.
Я медленно расслабляюсь, пока ты моешь мои волосы и делаешь лучший массаж головы в моей жизни. Зачем ты это делаешь, Мейсон? Почему ты всегда даешь мне такие маленькие крошки счастья в обмен на целый фуршетный стол, полный боли? Ты смываешь шампунь с моих волос, берешь меня под руки и ставишь на ноги. Потом берешь большое белое полотенце, вытираешь мое тело, а затем оборачиваешь его вокруг меня. Мои мокрые волосы лежат на плечах, и я чихаю. Черт, кажется, простыла ночью.
Ты просто смотришь на меня, вместо того чтобы пожелать здоровья или что-то в этом роде, и, продолжая молчать, выводишь меня из душа.
— Жди здесь, — говоришь ты и снова исчезаешь. Не знаю, что ты задумал, Мейсон, но я так устала, а твоя постель такая мягкая. Это мечта. Поэтому позволяю себе прилечь на несколько секунд.
Не успев заметить, я засыпаю.
19. Мне нравится невербальное общение, Эмилия
Ты спишь, Эмилия, и это нехорошо, потому что наверху уже все бодрствуют и готовы завтракать. Моя мать снова пытается играть в счастливую семью, Райли ищет тебя, а мой отец ищет свой рассудок. Все как обычно. Все собираются, потому что им нужно куда-то уходить, но ты лежишь здесь и спишь, как основательно оттраханная шлюха. Я тебя разбужу. Ты закуталась в мое одеяло, и твои мокрые волосы прилипли к пододеяльнику, Эмилия. Я ненавижу мокрое постельное белье.
