Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг. - [80]

Что же так или иначе определяет фолк-группу? Меньшинство было образовано расой, религией, национальностью или языком. Осознанное решение индивида было решающим, как в замечательном германско-польском договоре 1922 г. относительно Верхней Силезии, который истек в 1937 г. Национал-социалисты отвергли такой метод определения меньшинства. В последних соглашениях с Венгрией и Румынией и субъективный и объективный критерии считаются недостаточными. Последний отвергается, потому что государство, в котором проживает меньшинство, могло бы тщательно исследовать каждый случай, чтобы увидеть, были ли выполнены объективные условия, могло бы в некоторых случаях отрицать их существование и тем самым подвергать опасности права члена меньшинства. Субъективная проверка недействительна, потому что она допускает многих, кто не имеет ничего общего с фолк-группой и кто присоединяется к ней только ради материальной выгоды. Протокол германо-венгерского договора вводит сочетание двух условий для членства в германской фолк-группе в Венгрии: желание и признание.[401] Лидерство группы становится, таким образом, произвольным, а состав в конечном счете определяется родной страной, которая осуществляет полный контроль над фолк-группой через принцип лидерства, посредством денег, пропаганды и террора. Таким образом, можно при рождении задушить любое расхождение мнений внутри германских фолк-групп, а группа может быть преобразована в послушный инструмент родной страны.

Международное фолк-право и государственный суверенитет

Эта империалистическая тенденция не связана никаким международным правом и не нуждается в оправдании. Рейх существует, и этот факт является достаточным оправданием. Это второе следствие новой доктрины международного права.

Немецкое слово для обозначения международного права — Volkerrecht. Новая национал-социалистическая теория принимает это слово в его буквальном значении, как «право народов». Отвергая идею, что государства — это субъекты международного права, национал-социалисты утверждают, что его субъектами являются только народы. До тех пор, пока государство рассматривается как субъект международного права, оно все еще остается частью традиции западной цивилизации.[402] Даже ограниченные квалификации, такие, как требование, чтобы жизненно важные интересы государства могли отменять международные обязательства, или чтобы безнравственные соглашения отклонялись, или чтобы clausula rebus sic stantibus освобождались от международных обязательств подразумевают продолжающееся признание двух фундаментальных концепций международного права — государственный суверенитет и государственное равенство.

Либеральные юристы-международники привыкли возлагать вину за существующий мировой хаос на неограниченный национальный суверенитет. Они верят, что разумный международный порядок не может быть установлен, пока не ограничен или не отменен государственный суверенитет в целом. Некоторые даже утверждают, что отдельный гражданин уже является — или может являться — субъектом международного права, и поэтому связан с двумя организациями, с государством и с международным сообществом.[403] Если международное сообщество должно, например, применить санкции, то в рамках этого представления карательная акция будет направлена не против государства, но только против нарушающего закон правительства.[404] Граждане тогда могут восстать против правительства, не нарушая своей преданности государству. Порождая различные виды преданности, эта дихотомия обеспечивает психологическое основание международной солидарности.

Нам нет надобности останавливаться на методологических трудностях, являющихся результатом теории двойственного суверенитета. Мы можем с готовностью признать, что любой будущий международный порядок, установленный после уничтожения фашизма, обязан иметь как собственное психологическое основание, так и материальные средства сохранения и поддержания международного сообщества. Тем не менее это не проблема текущего дня. Как бы страстно мы ни желали уничтожения фашизма, мы не можем закрывать глаза на возможность, что он будет не искоренен. Поэтому крайне важно раскрыть пропагандистский характер национал-социалистических концепций международного права и опасности, свойственные доктрине двойной лояльности. Следующие страницы можно было бы озаглавить: Защита государственного суверенитета.

Все еще полезно — пусть это и тавтология — определять суверенитет как верховную власть. Поскольку верховная власть и верховное право несовместимы, пределы суверенитета лежат не в области закона, но в основаниях, на которые опирается суверенитет, в той области, где он действует, и в народе, от которого государство может требовать повиновения. Суверенитет — это полемическое понятие, направленное против другой такой же суверенной державы. Более полное определение могло бы быть поэтому следующим — потенциально высшая власть над особой территорией и над особой категорией народа. Представленное таким образом понятие суверенитета сегодня является прогрессивным в силу двух негативных причин: юридического равенства всех государств и являющейся следствием рациональности международных отношений. Если каждое государство суверен, то все государства равны. Как юридическая категория равенство является, конечно же, не-